=====
О рассупонивании Москвы. / 12:48 06.09.06
Поползав по просторам Рунета и посмотрев на взаимные любезности между москвичами и не-москвичами, задался странным и глупым вопросом: а зачем вообще
нужна столица? Для начала отбросил все аспекты, которые можно включить в понятие «намоленность»: история, архитектура, узнаваемые очертания собора В. Блаженного, лужковская кепка, три вокзала — понятно, что претензии не-москвичей не об этом, родимый Урюпинск и даже сотня таковых Москву в этом смысле
в обозримом будущем не заменят.
Остаётся ответ: чтобы разнообразная власть сидела поближе друг к дружке. А это-то зачем?
Ответ прозвучит примерно так: есть проблемы, которые для своего решения требуют задействовать систему управления, состоящую более чем из одного человека.
Это могут быть многоаспектные проблемы, когда разные аспекты надо согласовывать, сшивать «по горизонтали»; это могут быть быстро изменяющиеся проблемы, решения которых надо постоянно уточнять «по вертикали», итеративно бегая к начальству или дёргая подчинённых. Соответственно, возникает
необходимость в контакте между различными позициями в системе управления. Это банально.
Менее банально то, что эффективность этого контакта, если рассматривать эффективность с точки зрения решения проблемы, а не с точки зрения выгоды составляющих системы управления, зависит только от
пропускной способности канала общения, от количества информации, которые можно передать при этом контакте в единицу времени.
А теперь вопросы: на хрена при наличии компьютерных сетей — по которым можно прокинуть приказы, описания, чертежи, планы и прочее в объёме сообщения, сопоставимом
с объёмами сельских библиотек ХХ века — личный контакт? А с учётом скорости передачи информации по этим сетям — на хрена сажать все ведомства в одном городе?
Видите ли, то, что нам показывают в телескрине — Путин говорит с министрами о благе народном — это полная х…ня не только в том
смысле, что «они притворяются». Селекторное совещание изобретено давным-давно. Показывают всю эту мутоту только затем, чтобы задействовать примитивные, стайные, жЫвотные представления — альфа-бабуин и бета-бабуины, дворняги сраки друг дружке почтительно обнюхивают и т. п.. Собственно говоря, ВСЕ
контакты с начальством фэйс-ту-фэйс нужны только затем, чтобы это жЫвотное в нас задействовать, причём далеко не обязательно в целях выполняемой работы. «В глаза мне смотрите…»(с), «Emperor is not as forgiving as I am…»(c)
То же самое касается «работы с просителями», внешними по
отношению к системе управления. Замените «большие круглые печати» должностными кодами подтверждения с ключами на шестнадцать или двести пятьдесят шесть килобайт, введите наказание за их кражу или подделку, как за фальшивомонетничество… И просителям «оббивать пороги», куда-то ездить, чего-то толкать
станет просто не нужно.
О коррупции вспомним. И для начала отвергнем страшную сказочку про то, что всякий коррумпированный чиновник — один, этакая вещь в себе. На самом деле коррупция современной, сложной системы управления не есть коррупция какой-то позиции в ней, а всегда коррупция
связи между двумя или несколькими позициями. А теперь представим себе, что эти позиции разбросаны по всей стране, и что ОБЫЧНО доступ к ним — по сетевой связи: хоть текст, хоть аудио, хоть видео, которая сохраняется по определению. Я не хочу сказать, что переход на компьютерную связь в системе
управления избудет коррупцию в таковой; но он безусловно сделает её менее осуществимой и более вычислимой.
Про при-властные предприятия и про всю эту многослойную плесень, которая обслуживает тех, кто обслуживает Тех, кто обслуживает ТЕХ — говорить не буду, за исключением очевидного:
если всё это будет концентрироваться только в Москве, неприязнь к столице будет расти и далее, вплоть до перехода количества в качество. Деконцентрация же теоретически может стать превращением яда в лекарство, помочь региональному развитию и укреплению национальной общности. Или развитию
транспортной системы, как минимум.
Мне сейчас напомнят про военный аспект. Хорошо, давайте про войну сами знаете с кем. С некоторых пор из-за развития военной техники любая страна простреливается насквозь с большой точностью, а любая ПВО банально давится весом залпа, даже если не
морочиться техническими хитрюшками. Это всё делается до и — чего уж там — вместо танковых клиньев и водружения знамён на ратушах. То есть с военной точки зрения нынче сугубо фиолетово, находятся ли МПС и МЧС в Москве или МПС — в Смоленске, а МЧС — в Йошкар-Оле. Более того, второй случай
потенциальному противнику менее приятен, у него начинаются траблы с синхронизацией удара. Что начнётся в подвергнутой удару Москве и во сколько обойдётся «что» разруливать, лучше даже не воображать. В крайнем случае вспомнить, что было при «конце света» сравнительно недавно, и сразу перестать
воображать.
Уничтожение каких-то людей, занимающих те или иные управленческие позиции, — неважно, ракетами, партизанско-террористическими действиями или точечными десантными операциями — на системе управления сказывается настолько, насколько нельзя сохранить оперативную информацию,
касающуюся управления. Проще говоря, в случае, если управление будет завязано на компьютерную сеть, восстановление той или иной управленческой позиции сводится к загрузке бэкапа. Хотя чиновников, конечно, жалко. До слёз.
Тут важно вот ещё что: это — можно сделать. Все технические,
аналитичные препятствия к такому положению дел преодолимы. Запустить собственное процессорное производство, варить волокно, разрабатывать протоколы и представления, шифры и всё такое, учить людей под такую систему: это ещё и полезно само по себе, тут можно неплохо подняться в соответствующих
областях и со временем деньги отбить.
А все — подчёркиваю: все — неаналитичные препятствия сводятся… да, к тому, что чатлане услышат меньше «ку» от пацаков, что альфа-бабуинам будет сложнее альфа-бабуинствовать, что самооценка и взаимная подпитка собственного статуса и статуса столицы
как близости к Руке Дающей (она же Невидимая Рука Рынка) перестанет работать. «Дык чё я жопу рвал, чтобы мой Геландеваген в Караганде по ухабам прыгал, чё ли?»
Что автоматически делает идею невыполнимой или выполнимой при таких условиях, когда «иначе уже совсем кирдык».
