То стих:
Девочка ждет,
Писька не встает,
Плохо.
И напрасно ведь
Выбрала такого
Лоха.
Это так всегда
Бывает когда ты
Любишь.
Такая вот бедаааа
В поселке Kyeдa
- Дети, - спросила тётя Галя, - а этот сумасшедший не опасный?
Мы придвинулись ближе: намечался интересный разговор.
Тётя Галя недавно переехала в нашу южную провинцию из Ленинграда. Она говорила, что сделала это исключительно из-за климата, а так она, конечно, никогда бы не
променяла город Революции на наш. Когда тётя Галя рассказывала о переезде, она возводила очи горе и всем своим видом давала понять на какие жертвы ей пришлось пойти и как многого она лишена теперь.
Мы спрашивали: есть ли в Ленинграде тёплое Чёрное море, такое же как у нас и, получив ответ,
недоумевали - о чём тогда жалеть-то?
Знакомых тётя Галя ещё толком не завела и часто останавливалась, чтобы побеседовать с нами, детворой. Нам это нравилось и мы слушали её рассказы или пугали, показывая то пойманного краба то большую, фиолетовую жужелицу.
- Ну, этот, -
продолжала тётя Галя. - С колокольчиком.
А-а-а... Пару раз в неделю в наш "городок" - небольшой райончик из трёхэтажных, стоящих полукольцом, домов - приезжал грузовик. К грузовику была прицеплена бочка с молоком. Водитель дядя Миша оставлял бочку и машину на въезде, а сам обходил
дворы. В руке у него был большой колокольчик, чьим звоном он оповещал окрестных хозяек о своём прибытии. Потом дядя Миша надевал белый фартук, садился за бочку, открывал отделение для крана и превращался в продавца.
Тётя Галя раньше не сталкивалась с таким видом торговли, машины не видела и
принимала дядю Мишу за городского сумасшедшего, который гуляет на свободе со своей любимой игрушкой.
- Нет, - сказала Натка. - Он не опасный. Просто немного не в себе.
- Это как?
- Ну-у-у... - Натка скосила глаза в сторону - она ещё не умела врать, глядя на человека
прямо. - Понимаете... Понимаете, он раньше работал учителем в школе. И вот как-то раз, на первое сентября, дядя Миша нёс на руках одну девочку. Первоклашку. И та звонила в колокольчик.
Мы внимательно слушали что же ещё наплетёт Натка.
- И вдруг он споткнулся и уронил девочку. Та упала
и сильно ушиблась, аж кровь потекла. И потеряла сознание. А дядя Миша подумал, что она умерла. И от этого он так переволновался, что сошёл с ума. Теперь он всё время ходит с колокольчиком и звонит в него, словно сегодня первое сентября.
Мы аж задохнулись от такого вранья, но ничего не
сказали.
- Вы не волнуйтесь, тётя Галя, - продолжала хитрая Натка. - Если что, скажите ему так: "А у вас бочка укатилась" и он сразу уйдёт.
Тётя Галя смотрела на нас и не знала: верить или нет? На новом месте она уже несколько раз обжигалась. Мы рассказывали ей истории, которые
ей казались невероятными, но на поверку выходили правдой. И наоборот. Но Натка врала очень убедительно, а тётя Галя уже записала дядю Мишу в душевнобольные. Так что...
Так что однажды, когда тётя Галя резко вышла из-за угла дома и столкнулась с дядей Мишей, она на секундочку опешила, а
потом пролепетала:
- А у вас там бочка... укатилась...
Дядя Миша молча, суровым взглядом, смерил замершую тётю Галю, которая была ему по грудь, развернулся и рысцой побежал к своему грузовику.
Мы, не сговариваясь, упали со скамейки, на которой сидели, и немного покатались
по траве.
В тот же день, когда мы с эмалированными бидончиками пришли к бочке, дядя Миша, наливая нам молоко, буркнул в усы:
- Она что - сумасшедшая?
- Кто? - невинно закатила глаза Натка.
- Соседка эта ваша. Новая.
- А кто её знает? Она из Ленинграда.
Говорит, кроме моря у нас ничего нет. Ни театров там, ни концертов. И крабов боится.
- Концертов? Хм-хм, - дядя Миша сунул нам бидончики, показывая, что разговор окончен.
А потом мы как-то видели, что дядя Миша и тётя Галя стояли во дворе и о чём-то разговаривали. Дядя Миша
усмехался в усы, а тётя Галя смеялась и поглядывала на нас.
Дальше - больше: дядя Миша появился во дворе и мы его сначала не узнали без белого фартука. На нём были чёрный костюм и галстук. Смотрелся он по-дурацки. Дядя Миша поднялся в подъезд, а вскоре вышел, ведя под ручку тётю Галю.
- Ой, не могу! - сказала Натка. - Цирк!
Дядя Миша больше не возил молоко. Кто-то из ребят видел его за рулём большого, мощного самосвала. А старый грузовичок водил какой-то молодой парень. Торговать он, наверное, не умел и с ним ездила тётка в халате, которая и садилась за бочку.
А потом, когда с деревьев облетали листья, а мы таскались в школу с портфелями и ранцами, в наш двор въехала белая "Волга". Из машины вышел дядя Миша с друзьями. Появилась тётя Галя. Она, несмотря на погоду, была в белом, подвенечном платье. Дяди Мишины друзья бросали ей под ноги
россыпи мелких монет и она ступала по ним, не замечая.
Когда они уехали, а мы подобрали все монетки до единой, Натка сказала:
- Вот старые уже - лет по тридцать, а всё туда же.
Мы согласно покивали.
