Амбициозный долгострой: директор «Титановой долины» рассказал, когда заработают первые заводы

«Титановая долина» изначально была одним из самых амбициозных проектов областных властей. О ней много говорили, писали, обещали, что вот-вот она заработает. Но внешне в особой экономической зоне, которая находится на границе с Верхней Салдой, ничего не менялось, а единственным видимым результатом было трехэтажное здание из металла и стекла (можете посмотреть наш фоторепортаж, который публиковали в 2014 году).

Но в 2018 году ситуация должна кардинально измениться, так как в «Титановой долине» собрались запустить производство три резидента. Один из них — «Зибус» — планирует сделать это уже в ближайшее время. Именно поэтому E1.RU отправился в «Титановую долину», чтобы оценить, что изменилось за три с половиной года. Экскурсоводом выступил ее директор — Артемий Кызласов.

Площадь «Титановой долины» — 300 гектаров. Так что те несколько зданий, которые построены, пока ещё теряются. Но видно, что это уже не поле, а строительная площадка, на которой медленно, но появляется особая экономическая зона.

Первым делом мы заехали в штаб «долины» — он построен из быстровозводимых конструкций и чем-то напоминает сельсовет. Тут постоянно работают 12 сотрудников управляющей компании «Титановая долина».

Пока ждём Артемия Кызласова, рассматриваем проект завода по производству OSB-плит, в строительство которого компания СТОД («Современные технологии обработки древесины») вложит 10 миллиардов рублей. Это крупнейший проект в «Титановой долине» как по площади (он займёт 68 га), так и по размеру инвестиций. Сейчас он проходит госэкспертизу, а в конце весны — начале лета начнётся строительство.

Объекты в «Титановой долине» находятся на значительном расстоянии, а потому добираемся до них на машине. Пока едем к таможенному посту, задаю Артемию Кызласову в каком-то смысле философские вопросы.

— Вы этим проектом занимаетесь много лет. Но каждый раз вам приходится объяснять, почему производство до сих пор не запущено. Не обидно?

— Не обидно, конечно. Я же понимаю, почему процесс идёт с такой скоростью. В любом случае надо объяснять причины этого. Если строительство дома стоит сто рублей, то его не получится построить ни за пятьдесят, ни за семьдесят рублей.

— Но в итоге «Титановая долина» стала долгостроем.

— Нет, просто планы изначально были более оптимистичные у тех структур, которые задумывали проект, — это региональные и федеральные ведомства. Потом ситуация в экономике внесла свои коррективы. В итоге финансирование растянулось по времени. Например, из-за этого мы строили инфраструктуру не параллельно, а последовательно.

— Очистные сооружения, которые предназначены для хозяйственно-бытовых стоков, уже готовы, — рассказывает Артемий Кызласов, когда мы подъезжаем к таможне. — Ливнёвые же закончат в ближайшее время. Таможенная инфраструктура у нас тоже готова. Как только передадим на баланс Федеральной таможенной службы, то въезжать в «Титановую долину» можно будет только через неё.

— Главная претензия к «Титановой долине» в том, что деньги на неё тратятся, а результата в виде работающих производств пока нет.

— Сейчас, как вы видите, уже далеко не поле. Но особая экономическая зона — не ночной клуб, а потому тут никогда не будет внешне бурлящей жизни. Скажу, что 2017-й — это последний год масштабной стройки инфраструктуры, а вот 2018-й должен стать годом, когда заработают производства. Рассчитываю, что три резидента реально заработают.

— Но, насколько я понимаю, какие-то вложения для достройки «Титановой долины» ещё нужны. О какой сумме идёт речь?

— В минимальном исполнении — около 700 миллионов. Они нужны, чтобы довести сети до всех резидентов, плюс кое-какие доделки требуются.

Глобально же есть ещё два объекта — надо 1,6 миллиарда на реконструкцию железнодорожной станции и около одного миллиарда на реконструкцию подстанции. Но это уже более отдалённые планы. У СТОД будет своя генерация. И мы с ними ведём переговоры о том, чтобы она была модульной и можно было по возможности увеличивать ёмкость.

— В городе не было ни одного вида инфраструктуры, который мог бы хоть как-то быть задействован нами, — продолжает объяснять Артемий Кызласов, пока мы переезжаем к заводу «Зибуса». — Мы построили водоводы, подстанцию, канализацию и очистные сооружения, также пришлось тянуть газ через весь город. Если бы площадка была размещена в Тагиле, то было бы гораздо проще и быстрее её запустить.

Второй момент. Были взяты достаточно оптимистичные графики финансирования. Под них были разработаны планы по строительству, их мы анонсировали. Но финансирование не подтвердилось, а потому и сроки сдвинулись.

— По изначальному плану, когда должны были достигнуть такого положения дел?

— Думаю, что на третий год строительства (началось в декабре 2010 года. — Прим. ред.), то есть в 2014 году. Сейчас у нас уже должна была быть заполнена площадка, должны были запустить производство у 6–8 резидентов. Но тут всё зависело от финансирования. Его было столько, сколько было.

Первым резидентом, который запустит производство, станет «Зибус». Он будет выпускать титановые импланты и инструмент для нейрохирургических операций.

— Писали, что «Зибус» будет первым резидентом, который запустит производство. Но пока не создаётся впечатление, что это случится скоро.

— Это случится, когда они отладят первый установленный станок. Здесь, конечно, пока обстановка не очень красивая. Но идёт наладка оборудования — постепенно всё пространство будет заставлено такими станками. «Зибус» в мировых масштабах — малый бизнес, а потому они постепенно будут увеличивать производство.

— Получается, что вы работаете с резидентами очень разного масштаба: есть гигант Boeing, а есть небольшая компания «Зибус».

— Конечно, это так. Но значимость этого резидента для российской хирургии примерно такая же, как Boeing для титановой обработки. Они будут делать суперсовременный хирургический инструмент, который до этого в России просто не выпускался.

Это реальный сектор экономики, который мы всеми силами пытаемся поднимать. Boeing, независимо от «Титановой долины», будет развиваться. В реальной же поддержке нуждаются такие, как «Зибус». Уверен, что они смогут стать глобальной компанией.

— Какое соотношение у вас будет между такими крупными резидентами, как Boeing, и небольшими типа «Зибуса»?

— По-хорошему на один Boeing должно быть десяток-полтора таких, как «Зибус». Сейчас у нас есть Boeing и СТОД. И один крупный резидент еще должен появиться. Остальные же будут среднего и мелкого размера.

В этом и заключается наша идеология: есть крупные заводы, а вокруг них развивались небольшие предприятия. Изначально было понимание, что титан при этом займёт примерно треть.

— Вы понимаете, кто станет тем самым третьим якорем?

— Да, но окончательного решения пока нет. У нас есть два варианта: либо он будет связан с производством компонентов для металлургии, либо ещё один крупный производитель строительных материалов.

— Когда будет принято решение?

— Надеемся, что это случится в мае.

— А как появились деревообработчики в «Титановой долине»?

— Они пришли через «Корпорацию развития Среднего Урала». СТОД просто не смогли найти в области столь же хорошо подготовленной площадки, как в «Титановой долине». Плюс им нужна была административная поддержка, поскольку речь идёт о вложении 10 миллиардов рублей.

— Но какие-то проблемы у СТОД были — они даже на какое-то время ставили на паузу проект в «долине».

— Были переговоры между региональным правительством и инвестором о лесном фонде. И в какой-то момент они приостановились, поскольку СТОД не устраивали предложенные варианты. И в какой-то момент они сказали, что раз так, то и нет смысла строить площадку в «Титановой долине». Но были предприняты усилия и был найден выход из ситуации.

Секретные станки Boeing

Пока же самым крупным резидентом «Титановой долины» является Boeing. По сути, ради этого производства и затевался проект. Правда, был риск, что из-за санкций американцы откажутся от запуска второго совместного производства с «ВСМПО-Ависма», но бизнес-интересы оказались выше политических.

Первая очередь завода — цех на 19 тысяч квадратных метров — уже построена. Сейчас там устанавливают станки, но фотографировать внутри категорически запрещено.

— Мне не стыдно привести сюда сына и показать ему то, что получилось, — признаётся Артемий Кызласов. — Таких объектов у Boeing, кроме нашего, ещё два в мире. И очень важно, что тут будет развиваться чистовая обработка титана. Ради этого стоило потратить пять лет жизни.

— Я так понимаю, что строительством этого цеха занималась управляющая компания «Титановая долина?

— Да, именно так. Построив эту коробку для Boeing, мы заработали около 60 миллионов рублей. Не очень много для такого контракта, но это был наш первый опыт, было очень непросто.

Например, фундаменты под большие портальные станки — это не просто ровный пол: внутри заложено множество коммуникаций, закладные под крепление станка. У них очень высокая точность по горизонтали. Именно потому только одно здание стоит 1,5 миллиарда рублей.

— Мы видим, что два больших станка уже стоят. Когда Boeing планирует запустить завод?

— В сентябре этого года. У нас тут живёт бригада японцев, которые занимаются наладкой оборудования. На этих станках будут делать стойки шасси, хорды крыла. Это одни из самых важных деталей любого самолёта. Это значит, что в каждом самолете Boeing, на котором вы полетите, будут установлены детали, произведенные в «Титановой долине».

В прошлом году стало известно, что у «Титановой долины» появится вторая очередь — на территории бывшего аэропорта Уктус. Её площадь — 95 га, на которых разместятся 10–12 резидентов. Якорным станет Уральский завод гражданской авиации — у него там уже есть производство. В частности, там планируют выпускать самолёты L-410. Всего же во вторую очередь «Титановой долины» резиденты должны вложить 8 миллиардов рублей и создать 1100 рабочих мест. В феврале в федеральное министерство экономики отправили заявку на 3400 листах, чтобы второй очереди присвоили статус особой экономической зоны.

— Второй площадки не было в изначальных планах?

— Да, просто у региона появилась возможность получить совершенно новые компетенции, когда чисто металлургический регион вдруг начинает собирать самолёты. Пусть это будет и L-410, который нельзя назвать самым современным, но который может садиться практически на любые покрытия.

Самое главное, что у местных компаний появляется возможность производить компоненты для самолётов. К примеру, мы нашли компанию «Сибеко», которая выпускает сиденья для скоростных поездов и спецтранспорта. Они могут и для самолётов делать сиденья. «Сибеко» уже прошли экспертный совет и готовятся к получению статуса резидента второй очереди.

— Вы видите себя руководителем «Титановой долины» после того, как она заработает?

— Я никогда эксплуатацией не занимался. Так что в какой-то момент я отойду от руководства проектом. Но пока мы запускаемся, мне очень интересно. Тут работы ещё минимум на три года.

Я хочу на «Титановой долине» показать, что управляющая компания может быть эффективна как отдельная бизнес-единица, и брать под управление частные индустриальные парки.