Евгений Ройзман: «Нельзя посадить торговцев спайсом? Это сказки руководства ФСКН!»

Палаты областного токсикоцентра на Сибирском тракте в Екатеринбурге переполнены отравившимися спайсом школьниками и молодыми людьми. Торгаши наркотой нагло рекламируют свой товар: на стенах домов надпись «соли», «легал», рядом — контакты. Видимо, масштабы бедствия уже настолько огромные, что чиновники через федеральные СМИ объявили об эпидемии отравившихся. Правда, спустя месяц отчитались: эпидемию удалось остановить, прикрыли несколько каналов поставки. Однако главный токсиколог Свердловской области Константин Брусин в интервью E1.RU заявил, что никакого улучшения ситуации не предвидится, что их токсикоцентр работает на пределе и уже не в состоянии принять всех поступивших с отравлениями от курительных смесей. Такая же картина, с переполненными токсикологиями, во всём мире.

Когда-то, в конце 90-х, Екатеринбург задыхался от героина. Задыхался настолько, что медики, видимо, от отчаяния объезжали точки сбыта и раздавали наркоманам одноразовые шприцы — колитесь, мол, только хотя бы не заражайте друг друга. Тогда был создан фонд «Город без наркотиков». Его ругали за жестокость и жёсткость методов в ребцентре, где один-единственный главный принцип реабилитации был в том, чтобы закрыть наркомана от внешнего мира, ограничить доступ к наркоте. Сегодня наркологи и силовики говорят, что героин в регионе практически побеждён. Но на его место пришла другая зараза, и, похоже, в таких же масштабах, как героин в начале двухтысячных.

Мы беседуем с одним из основателей «Города без наркотиков» Евгением Ройзманом о том, кто виноват в том, что страну захлестнула волна новых синтетических наркотиков. И чем этот наркотик опаснее героина или дезоморфина.

— Мы этот вопрос задавали главному токсикологу области, вас тоже спросим. То, что мы видим на центральных каналах, то есть кампания по борьбе со спайсом, — это действительно какая-то эпидемия? Проблема приняла катастрофические масштабы или очередная шумиха, затеянная чиновниками?

— Просто об этом заговорили. Этими подростками давно уже забиты все токсикологии. И ситуация была отпущена давно. Эти курительные смеси появились в конце 2003 года. Тогда их называли шалфей-предсказатель и тому подобные сленговые названия. В 2004 они уже пошли всерьёз. 2006–2007 годы: курительные смеси вовсю распространялись в школах, в студенческих городках, более того, шла печатная реклама, явно переводная. Торговцы делали ставки на два пункта: легальность (ещё не были внесены в список запрещённых) и якобы безвредность. Помню, когда уже пошёл вал в 2009 году, мы с Аркадием Мамонтовым сделали жёсткую передачу, её посмотрел Путин, затребовал все исходники. И в 2010 году эти спайсы были запрещены. Другие страны запретили их в 2008 году. Но рынок был раскаченный. Причём, у нас в области, по сравнению с другими регионами, не такая запущенная ситуация. В Москве торгуют прямо в переходах метро, я сам лично видел!

— А у нас почему лучше?

— Во-первых, здесь в области не дали открыться ни одному магазину курительных смесей. Этим занимался Марат Бисинбаев, начальник городской полиции. И фонд наш занимался, Маленкин выезжал на каждый сигнал, как только поступала информация, что сняли под торговлю смесями подвал. Тут же закрывали, смеси изымала полиция. Потом торговцы пытались забрать товар через адвоката, адвокат требовал: отдайте, запрещённых веществ там нет. (ФСКН не успевает вносить в списки запрещённых, потому что формулы, состав синтетических наркотиков могут менять каждый месяц. — прим. ред.) В прокуратуру обращались. Но полиция не отдавала.

В то же время в Самаре, в Набережных Челнах, Казани открывались магазины по торговле этими смесями. В Магнитогорске, помню, торговцы кучу квартир откупили на первых этажах, ставили железные двери, рубили окно на улицу, ставили такую кормушечку-окошко и через эту кормушечку продавали смеси. У нас такого не было. Более того, у нас в городе самое большое количество судов над торговцами курительными смесями в России, больше чем в Москве и в Питере. Все эти цифры есть на сайте Росправосудия. Работали транспортная полиция, ФСБ, госнаркоконтроль — ФСКН, рядовые сотрудники — ППС.

— Если все работали, почему токсикология забита, на стенах реклама спайсов?

— Надписи вовсю стирают квартальные, если что, надо к ним обращаться. Надписи-то они сотрут, а вот надписи в интернете не сотрёшь! Откройте сами, наберите в поисковике, увидите сразу, насколько они доступны. С другой стороны, если органы одним нажатием кнопки блокируют сайт того же Навального, то почему эти-то сайты не могут заблокировать. Всё равно, видимо, упустили ситуацию, вот и пожинаем плоды.

— Силовики объясняют, что бороться с торговцами тяжело, в том числе привлечь их к ответственности, из-за того не успевают угнаться за дельцами и внести очередную смесь в список запрещённых.

— В Екатеринбурге полиция с 2011 года нашла выход, тогда пермская лаборатория судебной экспертизы стала признавать аналоги (что у данного вещества действие такое же, как у наркотиков, каннабиноидов. — прим. ред.) По результатам исследования пермских химиков можно возбуждать уголовное дело. Трудно бороться, потому что очень много торговцев среди подростков. Потому что технологии продажи изменились. Продавцы перестали брать наркотики в руки, стали продавать через интернет и через закладки (покупатель списывается с продавцом через аську, перекидывает на электронный кошелёк деньги, ему сообщают адрес «закладки», где хранится наркотик. — прим. ред.).

— Когда вы ещё были руководителем «Города без наркотиков», у вас какое соотношение было в реабцентрах: героиновые и спайсовые?

— В 2009 таких из трёхсот человек реабилитантов, курильщиков смесями было человек 10. Остальные героиновые, дезоморфин. В 2011 спайсовых стало значительно больше половины. А 13-й год уже только спайсовые. Героиновых почти не было. Эти смеси страшнее героина: создаётся иллюзия безопасности. Не надо колоть вену, можно просто покурить. Поэтому все подростки, кто курит табак, в группе риска. Очень легко соблазниться и попробовать.

— Как курильщики якобы «безопасных» смесей ведут себя на реабилитации?

— Эти смеси страшные, люди под их воздействием неадекватные, в этом состоянии общаются с космическим разумом, управляют мирами. Реабилитации поддаются гораздо тяжелее героиновых. Кроме усушки мозгов одно из последствий употребления этих смесей — необоснованный гонор. Из-за этого невозможно вести реабилитацию. Ну правильно, как с тобой человек будет разговаривать, если он с космосом общается? Последствия, видимо, необратимые. Основной контингент — 1990–2002 годы рождения. Кстати, заметил, очень много работников автосалонов, где торгуют машинами, запчастями. Один кто-то начинает курить, затягивает всех. Одно время часто приходили жёны таких работников, просили помочь.

— Что делать? Может, все курительные смеси запретить? Даже легальные кальянные?

— Тогда надо и табак запрещать. Насчёт кальяна... Кальян для меня — настолько нерусский, чужой, навязанный нам. Я считаю, что ничего не сделается, если его запретить. Вообще, любой магазин курительных смесей подозрителен уже априори, и его надо проверять. И знаете, даже ничего изобретать не надо: если среди ассортимента такого магазина находят запрещённое вещество или аналоги, то магазин подлежит закрытию, а владельцу — срок. Когда сейчас руководство ФСКН рассказывает сказки о том, что невозможно привлечь к ответственности, потому что вещество не внесено в списки запрещённых, это всё неправда! Это защитная реакция такая, работать можно, если хотеть работать.