«Подтверждаю, никто не заставлял»: уктусский стрелок заявил, что дал показания без давления на него

Из потерпевших участвуют Алина Солтанова с мужем и Татьяна Кузнецова. Сегодня они планируют огласить иск о материальной компенсации.

Судья предлагает Александрову высказаться по существу обвинений.

Александрова спросили про 25 августа. Он ответил, что не помнит, что происходило в тот день, и замолчал.

Александров:

— Я помню, что вечером выходил в гараж, там взял пневматическую винтовку и с ней отправился на Уктус... И там это все произошло...

Несколько фотографий из зала суда, где проходит заседание по этому нашумевшему делу.

Александров перестал отвечать на вопросы адвокатов.

— Мне тяжело это вспоминать, — сказал он.

Теперь показания уктусского стрелка зачитывает обвинитель.

«Я выдвинулся в парк, произвел выстрелы, девушки были перемещены в траву», — читает он чистосердечное признание Алексея Александрова.

Еще несколько фотографий с процесса.

Продолжают зачитывать признание Александрова:

«Подозрения признаю, с обвинением согласен, давление не оказывалось. На велосипеде выдвинулся по переулку Базовому. Свернул на Уктус. В ходе осмотра были обнаружены цели, подходящие под мою программу.

Это программа утилизации полученного мной урона.

Полученный мной урон надо было куда-то девать. В моей голове существовал специальный буфер, где я накапливал все эти травмы, полученные мною в школе.

Я проверил все условия, использовал, повторил процедуру. Решил изменить стратегию нанесения урона. Не смог выстрелить, сменил стратегию нажатия на спуск, выстрелов не произошло, попробовал новую стратегию — расслабиться, выстрелов не произошло. Прогулялся еще немного, с четвертой попытки выстрел произошел.

Девушка стояла на коленях и закрывалась. Сказала: "У меня кровь". После того как опустились руки, я выстрелил ей в висок. С телефона играла музыка. Я его выключил.

Обе девушки были еще живы, не кричали. Я перетащил их в лес. Вернулся к велосипеду, оружие перевел в небоевое положение и прибыл в гараж. Ствол выбросил в Исеть.

Я был зарегистрирован на форуме E1 и оттуда потом узнал имена девушек».

Из показаний Александрова следует, что он состоял на учете у психиатра.

— Мы полагаем, что показания, изложенные прокурором, полностью изобличают Александрова, отказ от показаний воспринимаем как трусость и нежелание взять на себя ответственность за содеянное, — сказал адвокат Алины Солтановой Дмитрий Ушаков.

— Никакого раскаяния, извинений, возмещения, — возмущается адвокат Ушаков. — Александров просто изложил факты, как он это сделал, — сухая констатация фактов без цели раскаяться. Сделал — и сделал, ему не жаль.

Из показаний: Александров пояснил, что перед совершением преступления несколько раз менял позицию, в течение 30 минут не мог выстрелить.

Из протокола допроса Алексея Александрова:

«Виновным признаю себя частично, а именно: я не согласен с хулиганскими побуждениями, я возмещал нанесенный мне урон, который хранил в своем центральном буфере хранения, иначе этот урон убил бы меня. За каждую тысячу ударов — одна смерть. В школе меня по лицу били руками, ногами, оскорбляли на переменах, требовали денег, много было эпизодов требования денег с меня и друга Алексея, мы обращались в полицию».

Из показаний уктусского стрелка:

«Если бы я не хранил этот нанесенный мне урон в специальном буфере, я бы покончил с собой. После того как я убил двух девушек, я почувствовал, что из четырех смертельных уронов в голове осталось два».

Еще из показаний:

«Стрелять научился сам, с детских лет, начинал с переломки (пневматическое ружье, заряжаемое путем преломления ствола)».

Зачитываются показания Александрова. У присутствующих в зале суда шок.

Из протокола допроса: 25 августа Александров не взял с собой телефон, потому что некуда было его положить.

Александров дал пояснение насчет поиска могил убитых:

«На этих сайтах я должен был их найти, поскольку обязан им жизнью, я посещал похоронные сайты, чтобы обнаружить их места захоронения. Я посещал кладбища и искал их там. Использовал диктофон и навигатор, чтобы отмечать места, где уже был. На портале E1.RU искал информацию о местах захоронения. В обсуждения на форуме не вступал».

Александров признался, что следил за новостями об убийстве девушек на E1.RU, не пропускал ничего.

Из показаний уктусского стрелка:

«После совершения убийства велосипедом неоднократно пользовался. Местность для убийства была выбрана произвольно».

«Я понял, что моя теория возвращения смертельного урона была ошибочной», — это уже в заключительных показаниях Александрова.

«Пренебрежительного отношения к ним [погибшим девушкам] не испытывал, поэтому не согласен с мотивом "хулиганские побуждения"».

Александров подтвердил правильность зачитанных показаний.

Вопрос адвоката Владимира Щупова:

— Почему вы так поступили?

Ответ Александрова:

— Затрудняюсь ответить.

Вопрос гособвинителя:

— Вы признаете хулиганские побуждения?

Ответ Александрова:

— Не признаю, я не шел против общества. Я пытался противопоставить себя тем обидчикам.

— Вы раскаиваетесь? — спросил адвокат Дмитрий Ушаков.

— Так не нужно было делать, надо было все забыть, — ответил обвиняемый. — Все обиды прошлые. Ничего не предпринимать. Никаких противозаконных действий.

Дмитрий Ушаков продолжает задавать вопросы :

— Когда у вас были осечки, почему решили довести до конца?

— Я не мог нажать, тряслись руки, сердце билось, осечек не было.

— Почему не оказали помощь? Не вызвали скорую анонимно?

— Да, я не попытался, я был в стрессе.

— Почему долго не признавали, а сейчас признали вину?

— Я не мог так жить.

Продолжается допрос, спрашивает адвокат потерпевших Дмитрий Ушаков.

— Вы же не сами пришли, вас привезли, изобличили. Или считаете, все только на ваших показаниях?

— Все построено на моих показаниях.

— Собираетесь оказывать помощь семьям погибших?

— Собираюсь.

— Почему прятали оружие?

— Затрудняюсь ответить.

В этот момент отец Солтановой подошел поближе, чтобы видеть Александрова, и стал задавать вопросы.

— Какой мотив, если отмести бредни ваши?

— Я хотел, чтобы кто-то понес наказание за мой ущерб. Я шел против издевательств, которые были ко мне.

— Как можете объяснить выбор жертв? Вы знали, что они там будут?

— Это были случайные жертвы, совпадение.

Продолжается допрос. Татьяна Кузнецова спрашивает Александрова:

— Почему ты аккумулировал в себе зло? Выдумывал сказочки? Ты закончил вуз и получил высшее образование, почему это зло копил, а не перевел в добро?

— Я не знал, куда девать зло и как перевести. Родителям сказал — ну что, они каждый день будут ходить со мной?

— Зачем три оружия было зарегистрировано?

— Для охоты.

— Почему ты добивал мою дочь?

— Я не добивал, этого не было.

— Какое наказание ты бы сам себе назначил?

— Как суд определит.

В диалог вступает судья Андрей Минеев. Он задает вопрос:

— Почему именно этих людей выбрали [девушек]? Почему решились?

— Других не было.

— К спортсменам подошли бы?

— Затрудняюсь ответить. Не имели значения пол и прочее, главное, они на склоне были одни.

— Почему винтовка PCP?

— Потому что сложнее идентифицировать.

— Когда вы выехали на Уктус, комплект из чего состоял?

— Сама винтовка, ствол, кожух, рукоятка, коробка, лазерный целеуказатель.

— Когда вы к месту подошли, что было видно?

— Светящуюся точку. Точка целеуказания была видна только мне.

— Зачем купили прибор ночного видения за 75 тысяч?

— Для перемещения в темное время суток по сельской местности.

— А фонарик для этого нельзя было использовать?

— В фонарике быстрее садятся батареи.

Судья Андрей Минеев продолжает задавать вопросы подсудимому.

— Почему они [девушки] не слышали вас?

— Не знаю.

— Перчатки какие были?

— Однотонные, белого цвета.

— Когда вы вернулись в гараж, вы выкинули ствол, чтобы не идентифицировали. Почему не выкинули прибор ночного видения и другие части винтовки?

— Прибор дорогой, части винтовки к утилизации готовил.

— У вас литература была найдена на компьютере. По разведке, баллистике судебной, диверсиям. Зачем?

— Эта литература была мне не нужна. Не представляю, зачем она. Интереса не было к литературе про убийства и прочее. Случайно там оказалась. Я не скачивал. Возможно, кто-то приходил.

— С выводами психиатрической экспертизы согласны? Что вы вменяемый.

— Затрудняюсь ответить.

— Но себя считаете психически здоровым?

— Да.

— Подтверждаете, что показания даны без давления?

— Да, подтверждаю, никто не заставлял. Стресс я там [при задержании ]испытывал, но никто под диктовку не заставлял писать.

Судья продолжает задавать вопросы.

— У вас на компьютере нашли очень много информации, как приобретали части оружия. Почему вы ее не удалили?

— Смысла не видел.

— Ствол выкинули, а эту информацию оставили?

— Ее надо было выискивать.

— У вас такой арсенал. Вы же не охотник?

— Спортивная стрельба, ну и просто интересовался, из любви к оружию.

— Действительно нельзя было этот урон, вам причиненный в детстве, забыть? Друг ваш смог.

— Надо было, но не смог.

— Прошло семнадцать лет, неужели нельзя было забыть? Столько времени...

— У нас в школе была тройка извергов.

— Как оружие получили, учитывая, что на учете у психиатра?

— Меня сняли с учета в 2013 году.

— Почему терапию не прошли какую-то, чтобы урон этот ваш убрать?

— Да, надо было рассказать психиатру.

Вопрос подсудимому задает адвокат Дмитрий Ушаков:

— Какая была скорость пули вашей винтовки?

— Пробивала фанеру 6 миллиметров.

— На какие последствия рассчитывали?

— Затрудняюсь ответить.

Следом спрашивает Солтанова:

— С оружием никогда не были на Уктусе до убийства?

— Нет, не был.

Муж Солтановой:

— Вы выстрелили в нее, когда она повернулась (имеется в виду погибшая Ксения Солтанова. — Прим. ред.), она схватилась за лицо, вы подошли и выстрелили ей в глаз и после того, как она упала, выстрелили в затылок. Вы же делали контрольный выстрел, почему отрицаете?

— Нет, я не делал контрольный выстрел. Контрольный выстрел — это по упавшему.

Родители убитой Ксении Солтановой заявили ходатайство о взыскании с Александрова материального ущерба в размере 10 миллионов рублей. К иску также добавили расходы на погребение.

Татьяна Кузнецова тоже подала исковое заявление о компенсации морального вреда.

На сегодня заседание закончено. Продолжение процесса — в понедельник в 10:30. Будет стадия дополнений.

Итог: родители убитых девушек подали к Александрову иски на общую сумму возмещения морального вреда в 30 миллионов рублей, не считая расходов на погребение.

Отец Александрова после заседания заявил, что дело его сына сфабриковано. Он по прежнему не верит в виновность сына.:

— Он там под гипнозом находится. Ему внушили, и он на основании этого и старается маневрировать.

Пенсионер также сказал, что жена Александрова хочет прийти и поддержать его в суде, но опасается. По его словам, она собирается подавать апелляцию.

После заседания мы немного пообщались с адвокатами Алексея Александрова Даниилом Задориным и Владимиром Щуповым. Они по-прежнему считают, что их подзащитный нуждается в серьезном психиатрическом лечении.

На этом мы заканчиваем наш онлайн из Свердловского областного суда.