Александр Высокинский: «Кто-то словил хайп, заработал пять тысяч — а весь город лихорадит»

Мы встретились с Александром Высокинским в последнюю субботу уходящего 2019-го — у него, как и у всех бюджетников, она была рабочей. За час разговора мы успели поговорить о проблеме мусорных полигонов, сносе частного сектора и транспортной реформе в городе.

— Я начну с результатов общественных обсуждений нового генплана. 3600 человек его обсуждали, и основная масса вопросов, претензий и замечаний горожан связана с мусорным полигоном в Шабрах. Решено окончательно и бесповоротно — в Шабрах строительства не будет?

— Не только в Шабрах, в южной части города полигона не будет. Я не буду подписывать генплан, который оставляет те или иные спорные моменты. По итогам обсуждений это решение мы приняли. Эту позицию поддержал и Евгений Куйвашев. Соответственно, будем смотреть варианты. Работа над генпланом не останавливается. Думаю, что мы будем обсуждать его еще и в следующем году. Мы совершенно осознанно изменили процедуру работы: если раньше мы обсуждали его сперва со специалистами, девелоперами и градостроителями и только после этого план выносился на обсуждение как некий готовый правильный ответ, то сейчас мы изменили логику. Мы даем возможность одновременно высказаться всем — и специалистам, и гражданам. И только так мы в итоге получим документ общественного согласия.

— Но это же все носит рекомендательный характер, и вы легко можете эти замечания проигнорировать?

— Ну о Шабрах и о юге города решение приняли, людей услышали. Сейчас по итогам всех общественных обсуждений мы готовим следующую версию генплана, в ней полигона в Шабрах уже не будет. Есть у нас вопросы с точки зрения градостроительства. Сейчас мы делим город на 57 градостроительных зон, для каждой будут свои правила, своя плотность застройки, своя потребность в дорогах, в инфраструктуре. Это сократит для строителей время подготовки документации. На сегодня у нас есть большой город. По правилам 30 тысяч на квадрат — максимальная плотность застройки. Но подождите — есть зоны, которые нам нужно беречь, и там нам не нужно 30 тысяч, есть зоны, которые реновируются, и там мы должны поддержать застройщиков, так граждане получают возможности нового жилья, а город освобождается от зон старой застройки. Этот диалог будет продолжен. Мы, как правило, в четверг в пять часов собираемся и со строителями, и с градостроителями и сговариваемся (было раньше такое слово).

— О каких районах идет речь?

— Совершенно точно нужно смотреть частный сектор Юго-Западного, нужно разбираться с ВИЗом — есть хороший проект о переносе части административного центра на ВИЗ-Правобережный, там будет новая набережная и все красиво-красиво. Надо помнить еще один момент. Когда мы говорим про генплан Екатеринбурга 2035–2040 годов, мы не можем не посмотреть совмещение с генпланами соседних городов — это не только Березовский и Верхняя Пышма. Это и Сысерть, и Арамиль — через это время у нас не будет границ между городами.

— Много вопросов на общественных обсуждениях были связаны с реновацией и сносом частного сектора. Недавно мы работали на митинге на Уралмаше — вышли собственники коттеджей, которые оказались в зоне застройки, и люди испугались за свои дома.

— В нынешней редакции генплана эти территории идут под жилищное строительство. Но это в нынешней редакции. Но, когда мы говорим о подобного рода реновации территории, мы можем отселить людей только под дороги и под инженерные сети — это называется изъятие под муниципальные нужды. Во всех остальных случаях изъять у человека жилье без его согласия мы не можем — это всегда договоренность застройщика и конкретного жителя. Административно изъять собственность у человека в данной ситуации невозможно.

Очень внимательно нужно к этому относиться. Мы даже под школы с детскими садами отселить не можем, и это приносит нам проблемы. Строители иногда отселяли пятачок под многоэтажку — а где у нас здесь школа, а где у нас детский сад? Впрочем, строители нас чаще слышат и мы договариваемся.

— Вы как мэр должны выходить к людям в таких ситуациях? Когда люди выходят на улицу защищать свои права и требуют мэра.

— Руководство Главархитектуры выехало на место. Мы однозначно пригласим в мэрию этих людей после Нового года. Моя задача в другом. Если пойдет несоблюдение законодательства, начнут кого-то прижимать, тогда я вмешаюсь и порядок там наведу. Надо, чтобы не было спекуляций. Кто-то говорит: вот завтра нас всех снесут. Да не снесут, невозможно.

— Ну, сначала поговорят, но потом все-таки снесут.

— Закон есть закон, и прокуратура бдит. Я ставлю задачу своим коллегам — чаще объясняете и рассказывайте. Люди у нас не привыкли додумывать хорошее, они всегда додумывают плохое. То же самое с Шабрами — зачем вы это включили в проект? Я говорю, это проект для обсуждений, мы получили 6 тысяч подписей, учли, идем дальше — это определенная административная процедура, я вашу позицию услышал.

— Сколько бы люди ни возмущались, понятно же, что строить полигон все равно нужно. Где тогда?

— Будем строить дорогу, которая пойдет мимо Садового, здесь есть договоренность с губернатором и руководством Верхней Пышмы — там однозначно нужно строить мусороперерабатывающий комплекс. Можно ничего не строить, можно возить. Но современные технологии позволяют перерабатывать 70 процентов, и не нужно эти технологии сдерживать. Нужно усилить комплекс на Широкой Речке. А вот куда хвосты, 30 процентов, отвозить, надо принять решение — можно ли использовать под это карьеры, как предлагает губернатор. Есть вариант посмотреть в сторону Дегтярска, если привлечь ресурс под строительство дороги, мы получим развитие территории. Надо понимать: если мы заводы не построим, мы зарастем мусором. Чем больше перерабатываем, тем лучше для экологии. И это надо сделать до 2023-го.

— Я хочу показать вам одну фотографию — улица Коммунистическая, две недели горит гигантская несанкционированная свалка. Люди задыхаются, запах гари уже в домах. Как она вообще там появилась — гектары мусора, это же не в одночасье случилось? И это не простые жители свой мешочек оставили — это промышленный мусор, который годами свозят.

— Кто-то делал вид, что этого не видит. Муниципальное предприятие напротив имеет рекультивируемый карьер. А здесь ситуация неправильная. Мы к силовикам обращаемся постоянно. Это наша совместная работа с правоохранителями. Полиция не подчиняется муниципалитету, мы обращаемся к ним точно так же, как простые граждане. У нас было несколько рейдов, мы понимаем, что нужно кончать с этим полигоном. Здесь решается очень просто — нужно просто ставить посты, закрывать въезды и всех, кто заехал, привлекать к ответственности. Это случится однозначно, но когда — будем смотреть, как будут работать и мои коллеги, и силовики. Поодиночке тут не справимся.

— Наши читатели возмущаются — почему не чистят дороги за периметром центра?

— Я могу прямо сейчас при вас дать сигнал и выгнать технику, и пробки будут 10 баллов. Потому что машины идут анакондой и перегораживают дорогу, поэтому техника, которая обеспечивает ширину проезжей части, работает по ночам. Потом мы начинаем уборку обочин, с прошлого года я ставлю задачу убирать «полку», такие технические тротуары вдоль дорог. Цель, чтобы весной были чистые дороги и технические тротуары, тогда у нас не будет жидкой грязи. Про снег и пробки — можно сказать, вот мэрия не чистит, поэтому мы стоим. Но вспомните лето, посмотрите графики — как только дождь, увеличиваются пробки. Люди просто начинают ехать медленно. Что нужно было, один зонтик над всем городом поставить? Нынче хорошо сработала тема, что развели рабочие массы перед праздниками — часть работает в субботу, часть во вторник, 31 декабря.

— Про канатку — наши читатели называют это бредом...

— Пошаговая инструкция — включаете телефон, открываете Safari, вбиваете «канатные дороги в городах». Эти вещи работают в Нижнем Новгороде, в Нью-Йорке. Это на сегодня нормальная технология. Нужно миллиарда полтора, чтобы трамвай пересек развязку на Серафимы Дерябиной. Здесь ставятся опоры и все происходит мягко, без больших затрат — этой технологии не надо бояться. Здесь, в центре, это может быть туристический аттракцион, когда на канатке можно будет пруд пересечь. Мне говорят — давай поставим мост на пруду. Нет. Как только ставим мост, визуально пруд становится меньше. Если мы с вами откроем Манхэттен — там канатка работает. Видео показать? Не нужно бояться неизвестного, нужно садиться и изучать.

— Нам же Путин одобрил вторую ветку метро. Зачем канатка, может, метро строить начнем?

— Фактическое население города — два миллиона человек, транспортная инфраструктура была заложена под миллион триста. Когда строились ЖБИ и Ботаника, норматив был — два легковых авто на один подъезд девятиэтажки. Когда мы говорим, что нужно делать канатки, метро, городскую электричку, скоростной трамвай — это не взаимоисключающие вещи. Нам для того, чтобы обеспечить транспортный каркас и устойчиво развиваться [под количество жителей] свыше двух миллионов, нужен крест «север — юг — запад — восток» — метро, вокруг этого электричка, которая с Керамики уходит в Солнечный, проходит рядом с Академическим на Широкую Речку, потом через пруд снова возвращается в район Сортировки. Нужно понимать, что «Ласточка» везет тысячу человек сразу. Москва доказала, что идет снижение потока на метро и резкое увеличение потока на «Ласточки», потому что по времени это быстрее и комфортнее.

— В обсуждениях генплана звучит критика проекта городской электрички от людей, которые живут в домах по ее маршруту. Люди не хотят поезда под окнами.

— Наверное, надо будет нам сделать вам подборку из видео, как это все работает. Те зеленые поезда, которые бум-бум-бум, — это не про то. Она сегодня шипит. И во многих городах она ходит как уличный транспорт, не нужно этого бояться. Мы все эти вещи сейчас прорабатываем с руководством нашей железной дороги. Понятно, если мы начнем под окнами у горожан гонять грузовые составы, это неверно. Но поймите, как только появляется кольцо, сразу начинают цвести и развиваться все территории вокруг. У нас совсем по-другому начинает работать Керамика, военные городки, поселок Солнечный, Академический, Широкая Речка. Это же все про комфортность проживания. Нам говорят — вот вы занимаетесь этим и не занимаетесь тем. Мы занимаемся всем — нам нужно и метро, и кольцо электрички. Простой пример — район Новокольцовский, который мы сейчас строим, там будет и электричка, и трамвай. Как иначе 10 тысяч студентов к девяти перевезти в центр на пары?

— А что со схемой покойного Евгения Липовича и «Города PRO»? Такое ощущение, что ходим по кругу и тратим бюджетные деньги на транспортную реформу, которая все никак не заработает.

— Давайте мы сейчас закончим наше исследование и посмотрим, чем отличаются итоги работы от того, что было представлено. Не буду комментировать, мы с Евгением Ефимовичем столько проработали и столько спорили, я всегда был апологетом автомобильного транспорта, он — велосипедного. Давайте делать велосипедные дорожки. Я говорю, давайте выйдем и посчитаем, сколько мимо нас велосипедистов проедет с сентября по май. 15 человек? Сегодня сделан полный анализ транспортных потоков, как перемещается население — сегодня есть технологии, это как «Яндекс.Пробки», я вас уверяю, когда люди перемещаются, мы видим, куда уходят пассажиры. Следующим шагом станет разработка новой маршрутной сети. Вдоль проспекта Космонавтов у нас идут четыре задублированных вида транспорта в одном направлении. Разве они могут быть прибыльными? Нет. И мы будем бесконечно дотировать.

— Что изменится на Космонавтов?

— Там сверху должны выйти большие автобусы либо трамваи, и это более серьезная тема, чем «Город PRO». У нас изменилась парадигма общественного транспорта. Система была сделана для того, чтобы большое количество народа привезли к определенным сменам на предприятия. Но сегодня нам не нужно на Уралмаш привезти утром десятки тысяч человек. Их там столько не работает. Но люди-то из города не уехали. Просто им теперь надо ехать в другое место. Мы смотрим, где у нас основные перемещения, под них появляются большие автобусы. А дальше смотрим: если поток слишком большой, решение — электричка, если поток небольшой — шаттлы. Средний поток — трамвай, троллейбус. Мы не будем пока делать электробусы, потому что один электробус стоит как три троллейбуса.

— Почему у нас самый дорогой проезд в общественном транспорте среди областных центров?

— Ну съездите в Москву и в Санкт-Петербург. Тариф, который у нас есть, — часть платят граждане, а часть — бюджет. Мы можем сделать 15 рублей, но тогда из бюджета надо ежегодно платить не 1,5 миллиарда (а это школа в Академическом), а больше. На сегодня средняя зарплата больше, чем в других городах, товарооборот в городе такой, что больше только в шести субъектах РФ. Мы, с одной стороны, претендуем на столичность, но с другой стороны — не готовы платить. При этом вопросы и претензии — почему у нас не так, как в столице? Если разовая поездка будет стоить 50 рублей — будет так. Но мы договорились, что в 20-м году тарифы не трогаем. В метро вот эта инвестнадбавка 4 рубля — она на обновление метро. Мы обновились в течение года, хотя из бюджета финансируем и финансируем — самой инвестнадбавки не хватило. Нужно было делать не 4 рубля, а около 9, но мы по-честному поделили.

— 40 миллионов на гирлянды на фонарных столбах — не слишком дорого?

— Конкурс проводился публично, его выиграл Оптико-механический завод, и всех диванных аналитиков нужно спросить — вы чего сидели на диване-то? Кто может сделать лучше и дешевле — не нужно сидеть в социальных сетях. Вышли, руками сделали — грамоту выдам. У нас все сидят на завалинке и лузгают семечки.

— С другой стороны, мы же летом уже погорели на этом вот «я могу дешевле» с подрядчиками, хотя бы в сквере за Оперным театром.

— Мы за год объемы перекладки тротуаров увеличили в десять раз. Никто не заметил, что в полтора раза были увеличены объемы капитального ремонта дорог. Мы в два раза увеличили капитальные ремонты по объектам образования. Почему не успели? Мы успели. Сегодня сквер наш многострадальный сдали — вазоны поставили, львы на месте. Деньги мы все не заплатили подрядчику. Я говорю — раз не успели, извиняйте! Мы оштрафовали подрядчика — около 1 миллиона рублей. Но это для начала. А дальше — еще много разных санкций плюс несколько лет гарантийного обслуживания. Никто ничего прощать не будет. Но вопрос в том, что 44-й закон — кто дешевле предложил, тот и зашел!

— Читатели спрашивают — почему горки в главном городке на площади платные и как так получилось, что двадцать лет подряд один и тот же подрядчик выигрывает тендер?

— Они первый раз пришли в городок? У нас как-то было по-другому последние десять лет? Это ведь делается для того, чтобы мы не тратили бюджетные средства на его эксплуатацию. Кто-то вообще понимает, что охрана, уборка, ремонт — это все деньги? Придите и покажите, что вы это можете! Вы сметную стоимость городка у «Меги» видели? «Мега» положила несколько сотен миллионов. Нам нужно очень четко понимать.

В этом году что сделал подрядчик в городке — привез ледяные блоки большего размера. Городок получился хрустальный. Если есть подрядчик, который готов это делать, — да ради бога. Я вас уверяю, что администрация в год проходит несколько тысяч проверок — прокуратура, ФАС, надзорные органы и так далее.

— И все же есть ощущение, что город недостаточно украшен к празднику.

— Нет никаких проблем. Взяли полтора «ярда», как в Москве, засветили, только нужно прийти к жителям Академического и сказать: извините, мы передумали, школы не будет. Нам шоу захотелось.

— Вы обещали, что мы будем не только сохранять, но и приумножать парки и скверы в Екатеринбурге. За счет каких территорий вы хотите это сделать?

— Мы переводим площадки в топ-1. У нас раньше площадки были парками, но по градостроительным документам ими не были. Сейчас два дома возле Дворца молодежи построили, а у них территория уже в парк залезла, потому что, оказывается, он не был парком по документам. Мы поставили границы, включили в топ-1, чтобы там не строили никогда и ничего. Вторая вещь — по итогам сквера [майских событий в сквере у Драмтеатра]. Вот говорят, что главным событием был сквер. Главным было другое. Мы вместе подошли к бездне, сели, договорились, провели первый опрос в стране и вместе отошли от этой грани. Вот главное достижение городского сообщества за 2019 год — мы не просто полыхнули, но вместе отошли и решили, что будем делать.

— Сейчас вы говорите, что будете больше общаться с журналистами. Это связано с майскими событиями?

— Да, это связано с маем, закукливаться нельзя. Мы живем, мы развиваемся. Я в сквере был, потому что никто не пошел кроме меня. Был все дни, но первые три дня я смотрел с балкона в представительстве президента. Часть событий я смотрел оттуда. Я видел, как перемещались «пятерки», как ими руководили люди, как менялись местами. Если бы в первый день туда сунуться и, не дай бог, там бы что-то случилось, градус бы увеличился резко.

— Мне кажется, наоборот, все бы закончилось. Ладно. Какие ваши личные три главных события? Если бы у вас был фейсбук, что бы вы там написали про этот год?

— У меня личного-то нету. Я работаю с восьми утра до девяти вечера, и выходных нет. Я живу сейчас вот в этом режиме. Возможно, когда-то личное время появится. Я благодарен семейным, которые меня видят редко.

— Дома нормально воспринимают этот ваш режим?

— Нет. [Мэр снова включает режим мэра.] Социально-экономические вещи мы проговорили, про городское хозяйство проговорили. Несмотря на кризис, мы сделали шаг вперед — объемы капиталовложений в городское хозяйство выросли в полтора раза. Это наш общий с областным правительством успех. Мы просто за год в полтора раза улучшились. У нас с министрами такого контакта не было никогда.

Люди рынок потеряли, парадигму жизни. Но надо смотреть на объективные вещи. О чем говорит президент? О качестве жизни — рождаемость, смертность, средняя зарплата, объем инвестиций, объем строительства. И мы везде увеличились. А с политиками — пусть хайпуют.

— Вы на вопрос не ответили. Ваши личные итоги?

— Для меня личное то, что мы с нашей командой это сделать смогли. Конечно, команду еще надо регулировать, есть чему поучиться, но главное — мы это сделать смогли.

— Мы с вами общались на ваших предыдущих постах и в городской команде, и в областной команде. Вас эта работа кардинально изменила?

— Конечно, изменила. Это такой был год-то непростой. Многие люди, от кого я ждал чего-то доброго, они другой стороной развернулись, а те, от кого не ждал, они как раз развернулись вот в эту сторону. Количество друзей где-то уменьшилось, где-то увеличилось. Конечно, меня это меняет.

— Ощущение, что вы стали осторожнее.

— [молча кивает] Мудрее.

В завершение разговора Александр Высокинский поздравил читателей Е1.RU с наступающим Новым годом: «Пусть у всех все дома будет хорошо. Чтобы дома ждали, чтобы никто не болел. Чтобы планы были, чтобы успехи были. Все зависит от нас, и успехи, и провалы. И надо разбираться — открыли интернет, посмотрели канатные дороги, открыли интернет — посмотрели прайс и цены. Надо разбираться».