Они спасают наши жизни: знакомимся с лучшими врачами Екатеринбурга

В Екатеринбурге выбрали лучших медиков этого года: вчера в "Космосе" им вручили восемь позолоченных статуэток бога врачевания Асклепия и дипломы премии "Медицинский Олимп".

Победителей выбирали в семи номинациях: "Лучшая организация работы поликлиники по работе с ветеранами Великой Отечественной войны", "Лучшая профилактическая работа", "Лучшее отделение неотложной помощи", "Спасение года", "Рождение – Спасение года", "Лечебная технология года", "За вклад в развитие здравоохранения". О том, какие больницы завоевали награды в каждой номинации, мы писали вчера, а сегодня публикуем блиц-интервью с несколькими победителями.

Премию за вклад в развитие здравоохранения вручили Маргарите Медведевой. С 1967 по 1979 годы она руководила Горздравотделом Свердловска и добилась реконструкции и строительства больниц: после Великой Отечественной все деньги шли на восстановление после войны, и на медицину выделялись в последнюю очередь. За годы её работы больницы в Свердловске превратились в современные лечебные комплексы.

– В 1967 году больницы были в ужасающем состоянии: без водопровода, канализации, с печным отоплением. Воду возили в бочках, черпали ковшом на длинном шесте. В отделении стояли рукомойники. Сами больницы были маленькие – некоторые на 15 коек всего. Мест не хватало. В травматологиях пациентов располагали в коридорах, в столовой. Столы ставили друг на друга, а на полу расстилали матрасы, – рассказала E1.RU Маргарита Михайловна. – Всё это я озвучила на городском совещании. Мне никто не поверил: слишком мрачную картину обрисовала, такого не может быть. А я все больницы объездила в области и в городе. Знала, о чём говорила. В итоге, созвали комиссию, поехала проверка. В две больницы заехали, поняли, что я не обманываю. И сразу нам выделили большую сумму денег.

– Что купили первым делом?

– Простыни, наволочки, подушки, халаты.

– А как удалось поменять систему в целом?

– Первое, что я предложила, – ликвидировать все мелкие больницы. Заговорили о постройке дополнительных корпусов к уже существующим зданиям. Затем встал вопрос о кадровой подготовке. Больниц стало больше, а врачей не хватало. Начали строить общежития для медучилища и медакадемии, чтобы расширить набор.

– Вам, хрупкой женщине, тяжело было занимать такой пост?

– Все коллеги относились ко мне с уважением. Но вообще тяжело было. Дома я практически не бывала. В 8 утра – уже на работе, и раньше 10 вечера не уходила. А ещё по ночам ездили с проверками. Я очень благодарна семье, что они всё вытерпели.

– Современная система здравоохранения лучше или хуже той, советской?

– Тогда не было такого оборудования, как сейчас, таких технологий. Но медицина была более доступна для народа, чем сейчас. Особенно плохо обстоят дела в маленьких городах. Там просто нет узких специалистов. Люди слепнут и глохнут, но не могут попасть на приём к отоларингологам и окулистам. То же самое с кардиологами. Для области это просто сказочные персонажи.

Премию за лучшую лечебную технологию получила больница N 36. Врачи больницы первыми в Екатеринбурге начали применять новую методику лечения пациентов с множественными тяжёлыми травмами. О сути этой технологии E1.RU рассказал Сергей Ушаков – заведующий травматологическим отделением больницы.

– Пациентка поступила в тяжёлом состоянии после ДТП. У неё было сломано всё: руки, ноги, таз, почти все рёбра. Повреждены внутренние органы, вокруг лёгких скопилась жидкость. Обычно в таком положении врачи во всём мире применяют тактику тотальной хирургической агрессии – то есть делают все операции сразу, в день поступления. Но в 2000 году немецкие врачи пришли к выводу, что такие манипуляции наносят не меньший вред организму пострадавших, чем аварии. Разработали технологию damage control. Этот метод начали применять в нашей больнице – в одной из первых в стране. Суть лечения – сначала пациенту выполняются минимальные врачебные манипуляции, необходимые для нормализации важнейших функций организма. А дальше уже идёт поэтапное восстановление анатомии и функций органов.

– Как часто поступают такие пациенты?

– Один-два раза в неделю. Когда поступают тяжёлые пациенты, врачи знают, как действовать, и ориентируются по ситуации.

– Сколько стоит такая технология?

– Дорого. За границей на одного пациента выделяют примерно 230 тысяч евро. У нас бюджеты скромнее.

Та самая пациентка, Ольга Чубарь, вспоминает аварию и месяцы, проведённые в больнице. Сейчас она улыбается, но тогда ей пришлось пережить второе рождение.

– В ночь со 2 на 3 февраля 2013 года я с братом и его девушкой ехала на машине. Был снег, трамвайные пути замело. Ехали на большой скорости, брат не справился с управлением, и мы врезались в дом. Две недели я провела без сознания в реанимации.

– Страшно было?

– Очень страшно. Вдобавок нельзя было двигаться. Несколько недель я просто лежала без движения на спине. В теле – металлические штыри. Я постоянно плакала. Хотелось ходить, бегать. И за сына очень переживала. Ему осенью надо было идти в первый класс. Очень боялась, что не смогу быть с ним в этот момент.

– Сейчас как себя чувствуете?

– Живу полноценной жизнью, бегаю. Никаких ограничений нет. 15 апреля 2013-го меня уже выписали из больницы, а в ноябре того же года я вышла на работу. Конечно, бывает, что-то болит. И шрамов на теле очень много. Но большинство – мелкие.

– Ощущаете, что второй раз родились?

– Да, моя жизнь кардинально изменилась. Очень благодарна врачам. Часто их вижу, каждый раз говорю: "Спасибо". Но хожу к ним больше по необходимости. Снимки показываю, они следят за моим здоровьем. Слава богу, всё идёт хорошо, и я очень рада слышать от докторов: "Всё хорошо, можешь бегать дальше".

В номинации "Рождение-спасение года" премию получили медики городской клинической больницы N 40. Спасением беременной пациентки с инсультом руководил Владимир Колотвинов – заместитель главного врача по нейрохирургии.

– У женщины произошло кровоизлияние на фоне беременности из-за врождённой аномалии сосудов мозга. Срок беременности был 23-24 недели. Двойня, после ЭКО. Женщине – 38 лет. Грубо говоря – последний шанс. Обычно в таких случаях беременность прерывают, а дальше уже начинают лечить, – Объясняет Владимир Колотвинов.

– Страшно было идти на риск, чтобы сохранить беременность?

– Нет. Почему-то была внутренняя уверенность, что всё получится. Мы пошли наперекор общероссийской практике. Но в мировом опыте аналогичные случаи уже были. Есть препараты для наркоза, которые не влияют на развитие плода. Есть методики. Это был оправданный риск.

– Если ещё раз к вам привезут пациентку с такой патологией, как поступите?

– Конечно, так же. Мы каждый день сталкиваемся с тяжёлыми случаями. Здесь просто мы спасли сразу три жизни.

– Но ведь если ничего не получится, вас могут уволить или даже судить?

– Мы об этом не думаем. Просто представьте: есть женщина. Ей делают УЗИ. Она уже видит своих детей сформировавшимися: ручки, ножки – всё есть. Пациентка была в очень тяжёлом состоянии, но умоляла не прерывать беременность. Как тут поступить иначе?

В номинации "Спасение года" победил коллектив детской городской клинической больницы N 9. Коллектив под руководством заместителя главного врача по хирургии Игоря Огаркова спас жизнь полуторагодовалой малышки из Узбекистана.

– В Екатеринбурге малышке выполняли сложную кардиохирургическую операцию, – рассказывает Игорь Огарков. – Она прошла успешно, но организм не справился с нагрузкой. Начало образовываться кишечное кровотечение и множественные перфоративные язвы. В течение нескольких недель мы боролись за её жизнь. В какой-то момент казалось, что болезнь победила…

– Как вам удалось спасти ребенка?

– Мы провели несколько операций. Нужно было чётко и точно ушивать все дефекты. Особенность лечения была в том, что девочка очень маленькая и после такой тяжелой операции.

– Боялись за её жизнь?

– Страшно не было. Просто постоянно чувствовали огромную ответственность, напряжение в течение нескольких месяцев.

– Как сейчас себя чувствует девочка?

– У неё всё хорошо. Она обычный двухлетний ребёнок, нормально развивается, бегает, играет, резвится.