В Свердловской области уже 38 случаев заражения коронавирусом. Со всеми — и подтвержденными, и подозрительными случаями COVID-19 — первыми встречаются врачи скорой помощи. Именно они отвозят заболевших в больницы. Мы поговорили о том, как в нынешних условиях работают медики, с врачом линейной бригады одной из подстанций Екатеринбурга. Олегу 37 лет, в скорой он трудится с 2008 года.
— Когда вы поняли, что коронавирус пришел в город?
— В середине февраля, когда начались первые вызовы к контактным по коронавирусу. До этого в январе была учеба, нам рассказывали про средства защиты, про сам вирус, как мы будем работать. Мы готовы были, в принципе, к тому, что случилось.
— Во сколько и с чего начинается ваш рабочий день?
— Я прихожу на работу к 08:00, иногда чуть раньше. Нам всем, и водителю тоже, меряют температуру, проверяют, нет ли у нас ОРВИ. Раньше такого не было. Потом мы проверяем укладки в машине и едем на вызовы.
— Кого-то из ваших коллег снимали со смены из-за повышенной температуры?
— Я не знаю о таких случаях.
— Вы сами ездили на вызовы к больным коронавирусом или к контактным?
— Да, у меня был вызов к женщине с подтвержденным коронавирусом и несколько вызовов к контактным.
— Как они себя вели?
— Как обычные люди. Поймите, паникеры были всегда. Любая болезнь — это для человека стресс. Но одни с ним справляются, а с кем-то приходится сидеть и объяснять. Такие люди среди контактных тоже были. И я тоже сидел и объяснял, что в больнице им будет лучше, что так безопаснее, что поехать с нами в их же интересах. Сейчас ввели ответственность для тех, кто должен соблюдать карантин, и разговаривать с людьми стало немного проще. В феврале и начале марта негатива было больше.
— Какие защитные средства вам выдали? Их хватает?
— У нас в бригадах для выездов к пациентам с подтвержденным коронавирусом есть специальные костюмы «Кварц» и «Садолит». На обычные вызовы мы ездим в перчатках, очках и маске. В принципе, пока защитных средств хватает. Если мы привозим пациента в 40-ю больницу, то сдаем там наши использованные костюмы, и они выдают нам их после обработки.
— Правда ли, что сейчас бригады сами изнутри обрабатывают машины после вызовов?
— Опять же если больного мы привезли в 40-ю, то потом 40-я обрабатывает и нашу машину. Если это был обычный вызов, не связанный с коронавирусом, или мы отвозили контактного в ЦГБ № 6, то машину мы обрабатываем сами. Это делает мой помощник или водитель. В начале смены нам в машину загружают антисептики — одни для рук, другие во флаконах с распылителями для автомобиля. Мы ими изнутри всё обливаем.
— Сколько у вас сейчас смен в месяц?
— Обычно восемь или девять. В этом месяце будет девять.
— Удается ли заехать на подстанцию за смену? Сколько вызовов нужно обслужить за 24 часа?
— На подстанцию мы заезжаем обычно два раза за смену — в районе обеда и на вечернюю пересменку в 20:00. В это время в бригаде меняется водитель. А мы работаем 24 часа. Вызовов у нас бывает за смену примерно 14–15.
— Поспать не удается?
— Нет.
— О чем вы обычно говорите в машине, когда там нет пациента?
— А ни о чем не говорим. За столько лет уже всё переговорено много раз. Пока едем с вызова на вызов, просто хочется помолчать.
— Сами пациенты сейчас как-то изменились? С чем вызывают?
— Вызовы у нас те же самые, а ещё добавились те, которые связаны с коронавирусом. Да, больше стало вызовов по поводу ОРВИ. Мы это понимаем как раз. Но вот вызовы к гипертоникам, когда нас просто просят померить давление или объяснить, как принимать препараты… Наверное, это будет всегда. Хотя не должно этого быть, мы же скорая помощь все-таки, должны жизни спасать…
— У вас нет страха, не жалеете о том, что оказались сейчас на скорой?
— Страха нет и не жалею. Мы сейчас одни из первых встречаемся с новой инфекцией, можно сказать, что на передовой. Но нет, не жалею. Мы учились для этого, кто, кроме нас, сделает эту работу?
— Удалось ли как-то обезопасить своих родственников?
— Мои родители, к счастью, живут отдельно. Сейчас я говорю, что к счастью, потому что понимаю: я для них могу представлять опасность. Дома жена и двое детей. Все родственники дают мне напутствия, супруга перед каждой сменой по полчаса проводит разъяснительную работу. Чтобы надевал маску и всё остальное, что у нас есть из средств защиты. Я слушаюсь, конечно. (Смеется.)
— Чем можно помочь скорой помощи сейчас?
— Даже не знаю. Чем реально помочь? Не вызывать без повода, особенно в ближайшие недели.
— Как вы думаете, в России когда-нибудь врачей после смены будут встречать аплодисментами?
— Думаю, что никогда этого не будет. Я бы этому очень удивился.
В Свердловской области сейчас 38 подтвержденных случаев коронавируса. Обо всем происходящем в Екатеринбурге мы рассказываем в онлайн-трансляции.