О первом поцелуе и жизни под дулами автоматов: 5 трогательных историй от Наины Ельциной (фото)

Сегодня в Екатеринбурге пройдёт презентация автобиографической книги Наины Ельциной "Личная жизнь". Работа над мемуарами шла в течение пяти лет, выпустить книгу удалось только недавно. Мы прочитали откровенный рассказ первой леди и выбрали несколько самых эмоциональных и трогательных историй.

Наина Гирина и Борис Ельцин провели вместе всё студенчество, но поженились только спустя год после окончания университета. Все годы учёбы они, как пишет Наина, "не упускали друг друга из вида", но при этом просто дружили, а не встречались, как это принято сейчас. Хотя искра между ними пробежала ещё на втором курсе.

"На танцы Боря обычно не ходил. Ну а когда всё же выкраивал время, никак меня не выделял: танцевали мы с ним крайне редко. А тут он сразу подошёл ко мне, спросил, почему я без подруг по комнате, и больше в тот вечер мы не расставались. Все танцы – только вдвоем. […] А потом он увёл меня от друзей на антресоли второго этажа, и там за какой-то колонной мы впервые поцеловались. […] Главное – в тот вечер между нами как будто пробежала искра. После этого оставаться на танцах, болтать с друзьями было невозможно, и мы ото всех сбежали. Стояла тёплая осень, накрапывал дождь, мы его не замечали. До глубокой ночи гуляли по улицам, снова целовались, болтали ни о чем. Мне с ним было тепло и уютно".

В 1991 году во время Августовского путча случился один из самых страшных моментов в жизни семьи президента. Но даже в тот момент Наина Иосифовна держала себя в руках и никому не жаловалась. В то утро, 19 августа, когда вся страна увидела "Лебединое озеро" по телевизору, Ельцины вместе с детьми и внуками были на государственной даче в Архангельском.

"Сотрудники охраны Бориса рассказали, что все Архангельское окружено автоматчиками. Охрана тогда у Бориса была небольшая, чтобы защитить нас, ребята расположились вокруг дома. Довольно быстро удалось вычислить, где находится группа захвата. Кто-то сказал: дула автоматов нацелены на окна. А в доме дети. Стало не по себе. […] Схватили самые необходимые вещи, посадили детей в микроавтобус "рафик". Кто-то из охраны сказал: "Если будут стрелять, ложитесь на пол, лицом вниз". И Боря [внук Бориса и Наины Ельциных], совсем маленький, услышав это, громко спросил: "Мама, а нам будут сразу в голову стрелять?" Лена и Таня [дочери Ельциных], которые собирались ехать на Лешиной "Волге" отдельно от нас, побелели".

Как пишет Наина Иосифовна, "бесконечные публикации о том, что Борис всю жизнь злоупотреблял алкоголем", заставили её затронуть эту тему в её мемуарах.

"Разговоры о том, что Борис был чуть ли не алкоголиком – это полный бред. Конечно, он, как и большинство мужчин в нашей стране, спиртное употреблял. Когда собирались с друзьями за праздничным столом, иногда с коллегами после работы на даче, на официальных приёмах… Но самоконтроля он никогда не терял. Если Борису приносили срочные бумаги, он отрывался от стола, внимательно их читал, делал пометки, даже грамматические ошибки исправлял.

Конечно, спиртное немного раскрепощало его. Не буду скрывать, я расстраивалась. Я беспокоилась о его здоровье, мне не нравилось, что люди видят его излишне возбуждённым, эмоциональным. Такие эпизоды были единичны, но пресса не прощала Борису промахов".

Сама Наина Ельцина плохо переносила спиртное. С этим связана одна история, которую в их студенческой компании потом не раз вспоминали со смехом.

"Однажды уже после института, когда мы поженились, встречали Новый год у Миши Карасика. На столе из спиртного – только водка. Я говорю ребятам: "Боре нельзя, у него завтра соревнования!" Ну, он бы и сам не стал пить… Они хором: "Тогда выпей ты! За себя и за него". Мне дали в одну руку воду, в другую водку. Выпила. Я её раньше ни разу не пробовала. Вроде бы ничего не почувствовала. Потом понимаю, что-то не так, голова кружится. Вышла в другую комнату, там стояла кровать Мишиной мамы. Борис хватился – меня нет. Подошёл, посмотрел на меня и говорит: "Ну встать ты, конечно, не можешь?" Я отвечаю: "Сейчас встану". И провалилась в сон. Помню только, что ребята по очереди прикладывались ухом ко мне и говорили: "Дышит". Борис испугался за меня. Телефона у друзей не было, кто-то бегал в автомат и звонил домой, спрашивал у родителей, чем помочь. Посоветовали выпить сырое яйцо. Яиц в доме не оказалось. Новый год я не встречала – проспала".

Первая леди страны, безусловно, была в курсе политической жизни государства, но узнавала новости по большей части, как и все граждане России, из телевизора и газет. С мужем дома рабочие вопросы она старалась не обсуждать – берегла любимого человека, который выматывался каждый день на работе.

"Мы в семье, конечно, воспринимали всё, что происходит в стране, очень эмоционально. Но обсуждали политические новости, только когда Бориса не было дома. Вот тогда чувства нас захлёстывали. А в его присутствии обходили острые темы, старались беречь его. Хотя иногда, безусловно, задавали вопросы. Он обычно говорил: "Потом". И делал характерный жест рукой. Мы понимали: разговор окончен, никакого "потом" не будет".

О многих важных событиях в жизни страны близким Бориса Ельцина становилось известно не раньше, чем всем остальным россиянам. И так же, как и все остальные россияне, они попадали в неприятные ситуации из-за неожиданных реформ.

"Взять хотя бы эпизод с обменом денег в июле 1993-го. Мы с Борисом были тогда в резиденции на Валдае. Обедаем. Обычно во время еды нас к телефону не приглашали, а тут зовут. Звонит Лена [дочь]: "Мама, ты знаешь, что деньги меняют?" – "Как меняют?" – не поняла я. Она объясняет, что советские рубли меняют на российские, но сумма для обмена ограничена. А они со своей свердловской компанией как раз собирались в поход по Карелии. Их друзья уже выехали из Свердловска. Накануне Валера получил отпускные – они у него как штурмана были большие. И он намеревался одолжить часть денег друзьям, с которыми они шли в поход. Что делать? Всю сумму обменять нельзя. Да и вообще с обменом проблема – до отъезда не успеть, выстроились огромные очереди. Лена чуть не плачет.

Я возвращаюсь в столовую и спрашиваю: "Боря, а ты знаешь, что деньги меняют?" Он очень спокойно отвечает: "Знаю". – "А почему ты нам не сказал?" – "Никто не должен был знать. Вы тоже". Я ему – про Лену, он мне – про то, что у семьи президента нет никаких особых прав".

Борис и Наина Ельцины прожили вместе всю жизнь – с университетских времён. Как рассказывает автор книги, Борис Николаевич не раз говорил, что умрут они в один день, жить друг без друга просто не смогут. Но судьба распорядилась по-другому – муж ушёл из жизни раньше, а Наине Иосифовне сейчас приходится жить "за двоих" – ради детей и внуков. Смерть мужа стала одним из самых трагичных моментов в жизни первой леди.

"В субботу мы поговорили по телефону с Таней, её не было тогда в Москве. Она знала, что Борис в больнице, и хотела вернуться раньше, чем планировала. Я её успокоила: папа чувствует себя лучше, в понедельник выходит из больницы. Был воскресный вечер. Весь день я привычно провела в больничной палате. Ушла около 12 ночи. Борис торопил: "Тебе надо отдохнуть, уже поздно, а завтра я уже буду дома". Я, как всегда, поцеловала его перед уходом. А он попрощался со мной теплее обычного – прижал мою руку к щеке. Ушла со слезами – ругала себя за то, что расчувствовалась. Но плохих мыслей не было.

Утром в понедельник, 23 апреля, в начале восьмого позвонила адьютанту, чтобы проверить, какая обувь у Бориса с собой. День был прохладный, а я накануне не проверила, взял ли он тёплые ботинки. Спросила: "Как прошла ночь?". Адьютант ответил: не очень. Но я не забеспокоилась, так бывало не раз. Тем более он сказал мне, что Борис проснулся, уже сидит на кровати и собирается бриться. Пошла за кофтой, и тут раздался звонок – Борису Николаевичу плохо. Почему-то побежала за святой водой из Иордана.

Примчалась в больницу, бегом в палату, а там никого. Меня проводили в реанимацию. Увидела Бориса. Его лицо резко изменилось, оно стало каким-то плоским – как будто из человека выпустили воздух. Он был без сознания. Больше он не говорил. Я взяла носовой платок и стала протирать его святой водой. Позвонила Тане: папе плохо, он в реанимации. Стали думать, как сказать Лене, – она у нас очень эмоциональный человек. Решили: Лену надо позвать, она нам никогда не простит, если мы от неё что-то скроем. Попросили её по дороге в больницу заехать в церковь, поставить свечку.

Я была рядом с палатой реанимации, смотрела через стекло, видела, что привезли аппарат для рентгена. В это время мне сказали, что Лене плохо, – я побежала к ней. Вернулась, а Бориса в палате нет. Мне сказали, что в полости живота обнаружили кровь, и нужна срочная операция. Из операционной он уже не вернулся.

Помню только, что врач сказал: Бориса Николаевича больше нет. Или что его не смогли спасти. Дословно не помню. Я перестала ориентироваться во времени. Хорошо, что рядом была стена, – я спиной почувствовала её. Прислонилась. Не упала".

В тексте использованы цитаты из книги Наины Ельциной "Личная жизнь", издательство "Синдбад", Москва, 2017.