Сергей Карякин: «Я сделал абсолютно всё, чтобы шансы на победу в "Дакаре" стали максимальными»

В воскресенье начинается легендарный «Дакар». Старт будет дан 6 января в Лиме, там же 17 января гонка и финиширует. Длина маршрута составит около 5000 километров, из которых почти 3000 километров придётся на спецучастки. При этом 70% дистанции пройдет в песках.

Чемпион «Дакара» 2017 года в зачете квадроциклов екатеринбуржец Сергей Карякин решил сменить квадроцикл на багги. Конечно, у него уже есть большой опыт побед в этом классе: он выиграл в категории Open и стал четвертым в абсолютном зачете «Шелкового пути», завоевал титул в российской внедорожной квадросерии Can-Am X Race, а также победил в классе мотовездеходов на Ралли Марокко.

Но «Дакар» — совершенно особенная гонка. Тем более в этом году в классе «Багги» будет большая конкуренция, так как участие в «Дакаре» примут 33 экипажа против 11 в 2018 году. Но Сергей Карякин уверен, что у него есть шансы на победу, о чём гонщик сказал в интервью E1.RU, которое дал за несколько дней до отлёта в Лиму.

— Все прошлые разы ты проезжал «Дакар» на квадроцикле. Понятно, что накопился большой опыт подготовки. Насколько сложнее строить для «Дакара» багги?

— Намного сложнее. Комплектовка нового квадроцикла умещается на двух страницах, а в случае с багги — 26 страниц. К тому же это намного дороже. Квадроцикл, по сути, мотоцикл: там нет ни редукторов, ни приводов.

— Сколько стоит боевой багги?

— Стандартный обходится в три миллиона рублей, а после доработки — в восемь миллионов. Для сравнения: квадроцикл для «Дакара» — это около четырёх миллионов. Получается разница в два раза.

— Плюс к тому значительно больше надо запчастей?

— Да! Если запасные части для квадроцикла у нас входили в фургон Sprinter, то сейчас целый грузовик забит запчастями. Только на колёса мы потратили 700 тысяч. Вообще же на запчасти потратили примерно столько же, сколько и на багги. У нас всё сделано так, чтобы достичь максимальной жёсткости. Именно поэтому нет тех же сайлентблоков, а потому металл трётся о металл.

Все спортивные машины собраны таким образом. За день она проезжает 800–900 километров. И после этого нужна полная замена всех жидкостей — для этого мы взяли с собой 400 литров масел!

— Много ли осталось от стандартной машины в твоей?

— Мы стараемся брать стандартные вещи, чтобы сделать багги максимально дешёвым. У кого есть бюджет, те ставят, к примеру, другой блок управления, но такой авто стоит больше 12 миллионов рублей. Тут кто какой философии придерживается. Мы как делаем: проехали гонку на машине, разобрали ее, купили новую и поставили на нее агрегаты со старого авто. Всё дело в том, что тот же двигатель, коробка передач являются расходниками.

— Мне кажется, что ключевой момент для «Дакара» — это надёжность. Как вы проверяли на неё багги?

— Да, так и есть. Надежность мы увеличивали по ходу сезона. Например, изменили систему охлаждения. Когда мы сделали защиту передней части машины, то отвели поток воздуха от редуктора, он стал перегреваться и выходить из строя. Так что пришлось много поработать над аэродинамикой, чтобы исправить этот момент.

Я горжусь тем, что наша машина построена не на коленке, а полностью рассчитана и смоделирована в компьютере. Мы потратили на этот этап очень много времени — около полугода. За счёт этого удалось создать очень прочную раму, которая прошла несколько тяжелейших гонок. Наша рама полностью изготовлена в Екатеринбурге в стапеле. Мы можем выпустить 50 рам, например.

— Получается, что вы можете поставить производство таких авто на поток?

— Да, очень надеюсь, если мы выиграем «Дакар», то появится много желающих купить выпущенные нами машины. У нас ведь и себестоимость достаточно низкая получается.

— Как отличается твоя личная подготовка к «Дакару» от той, что была раньше?

— Я больше работаю над спиной и суставами. В машине очень сильная вибрация. Когда ты едешь на квадроцикле, ты эти вибрации гасишь, но в багги все удары отдаются в позвоночник. Именно поэтому занимаюсь растяжкой, закачиваю шею, руки, суставы. Задача не только сделать сильными мышцы, но и добиться, чтобы они были небольшого объёма. В ином случае у меня может получиться слишком большой вес.

— С какой скоростью едет багги?

— На «Дакаре» ограничение скорости — 140 километров в час. В среднем же получается около 80–90 километров в час. Только не надо забывать, что ты едешь не по идеальной дороге, а по бездорожью. Сначала песок, потом камни, затем грунтовая дорога. И ты должен быстро перестраивать свой мозг, чтобы не попасть в аварию.

— Как ты понимаешь, что здесь по песку можно проехать, а рядом с этим местом — нет?

— Для этого надо уметь читать дюны. Перед «Дакаром» этого года я ездил в Эмираты два раза, катался в Аргентине, Марокко. Но в Перу ориентироваться и ездить гораздо сложнее. Ты можешь ехать-ехать по пологому съезду, а потом раз — и резкий обрыв. В Перу одни из самых сложных дюн!

— Почему именно ты должен победить в этом «Дакаре»?

— Всё очень просто: в прошлом году я сошёл, мои спонсоры из Fores с пониманием к этому отнеслись. Но если я не выиграю в этом году, то просто не смогу объяснить им, почему они должны поддерживать меня дальше. Если в Южной Америке ты хотя бы раз выиграл «Дакар» и навсегда остаёшься национальным героем, то у нас это не так.

— Получается, что ты находишься под большим давлением сейчас?

— Конечно. Но на то я и гонщик, чтобы быть психологически сильным и справляться с давлением. В этом году я сделал абсолютно всё, чтобы шансы на победу в «Дакаре» были максимальными.