«Гетто на колесах»: журналист в коляске — об идее разделить транспорт для инвалидов и всех остальных

Журналист Александр Беляев много лет проработал в уральской «Комсомолке». В 2019 году из-за болезни он потерял ногу и столкнулся с проблемами, о существовании которых ни он, ни многие из нас даже не догадывались. По просьбе E1.RU Беляев пишет колонки о том, как в Екатеринбурге живется человеку без ноги. В сегодняшнем тексте Александр разобрал, к чему может привести идея разделить общественный транспорт для инвалидов и для всех остальных людей.

На днях в СМИ промелькнуло сообщение, на которое вряд ли кто обратил внимание. Министерством транспорта подготовлен проект, где предлагается разделить общественный транспорт на два вида: общий и для инвалидов.

Провластные СМИ подали это как очередное проявление трогательной заботы о нас, не вполне полноценных гражданах.

По действующим правилам перевозчики обязаны закупать только тот транспорт, который соответствует принятым нормам доступности. Взамен предлагается выделить в отдельную категорию транспортные средства, «предназначенные исключительно для перевозок инвалидов».

То есть фактически с перевозчиков с начала будущего года снимается обязанность покупать удобные для колясочников автобусы. А на линию достаточно выпустить одну низкопольную машину, чтобы отчитаться перед Минтрансом. Если к тому же вспомнить, что инвалиды имеют право на льготы, а шастаем мы по городу в общественном транспорте не так уж и часто, то ждать этого гетто на колесах придется как минимум полдня.

О нарушении конвенции ООН о правах инвалидов, которую Российская Федерация ратифицировала в мае 2012 года, напоминать как-то даже неудобно, если власти и собственные законы и постановления в случае надобности как бы забывают.

— К сожалению, пока нам не удается убедить Минтранс сохранить требования доступности общественного транспорта для инвалидов при его закупке. Уже сегодня «регуляторная гильотина» встала на сторону интересов бизнеса вместе с Министерством транспорта, поставив экономическую выгоду перевозчиков выше законных прав граждан России, имеющих инвалидность. Это будет шаг назад в создании доступной среды на транспорте, — прокомментировал председатель ВОИ, заместитель председателя комитета Госдумы по труду, социальной политике и делам ветеранов Михаил Терентьев.

Если хотите посмеяться, то загляните в решения властей о предоставлении инвалидам приспособленной для них квартиры или в расценки компенсации натуральных льгот деньгами (на санаторно-курортное лечение, например, выделяется 137 рублей).

Например, запрет выходить на улицу «лицам, страдающим хроническими заболеваниями». Чем гипертоник или ампутант опаснее здорового бугая, чихающего в магазине на прилавок?

Похоже, что тайная мечта законодателя (да и многих простых граждан) — собрать нас, инвалидов, где-нибудь в отдаленном месте и надежно запереть там, чтобы не путались под ногами. В связи с этим мне вспоминается случай, правда, в меньших масштабах, свидетелем которого я был. Дело было на севере Хабаровского края, где наш строительный батальон в компании желдорбата (железнодорожных войск. — Прим. ред.) и зэков из соседней колонии ударно трудился на комсомольской стройке под названием БАМ. Каждую осень здесь разражалась эпидемия дизентерии. Когда жертвами болезни становились первые человек десять, один из четырех бараков, в которых мы жили, освобождали, обносили колючей проволокой и заселяли туда пострадавших. Поскольку по уставу туалет должен находиться в нескольких десятках метров от жилья, то там его и строили, проложив к нему коридор из «колючки». Зная, что солдаты народ ушлый, во избежание прогулок по гарнизону одежду отбирали.

Это было довольно страшное зрелище, особенно в сумерках.

Время от времени одна из теней срывалась с места и летела по воздуху в сторону деревянного домика с восемью дырками в полу.

Временно здоровые зрители по ту сторону забора ржали, обзывали больных «поносниками» и делали ставки: «добежит — не добежит».

Очередь смеяться переходила к жителям карантина утром, когда те, кто над ними издевался, шлепали сапогами по «бетонке», отправляясь на объект: «Смотри, косяк на работу полетел!»

Но постепенно карантин переполнялся и столбы с колючкой переносились, захватывая вторую казарму, потом третью… Огораживать все четыре барака уже не было смысла, поскольку бежать было некуда. Из городка через болото вела только одна дорога, перегороженная шлагбаумом. Через КПП можно было пройти только с пропуском, что почему-то не распространялось на проституток, съезжавшихся из соседних, довольно неблизких поселений. Так что личный опыт подсказывает, что меры, принимаемые начальством против болезни, нужны только для того, что бы отчитаться перед еще более высоким начальством.

Сравнение запретительных и разрешительных мер может привести к выносу мозга. К примеру, одни и те же люди сегодня приказывают закрыть музеи, а завтра — залить каток на Красной площади. Вообще-то в медицине раздвоение сознания называется шизофренией.

Подняв пенсионный возраст, президент вдруг на днях заявил, что «к 2025 году количество трудоустроенных инвалидов в стране должно быть не меньше 51%». Это притом что несколько лет рабочие места освобождаться не будут, поскольку всем до пенсии надо пахать еще пять лет.

Прочитайте также колонки Александра Беляева о том, как ему ампутировали ногу и как сложно получить документы об инвалидности. Недавно он подвел итоги года в инвалидной коляске. Еще журналист рассказывал о «доступной» среде, «удобных» пандусах и ужасах уральского здравоохранения. Кроме того, Александр поделился советами, как уберечь психику после ампутации и сохранить душевное равновесие.