«Поехали за мечтой»: екатеринбурженка — о том, почему не жалеет, что застряла в Японии из-за коронавируса

Мы ругаем коронавирус за сорванные планы, вынужденную изоляцию и потерю зарплаты. А вот екатеринбурженка Ольга нашла за что поблагодарить пандемию, хотя она подкинула ей немало проблем.

Вместе с мужем Ольга застряла в Японии, куда отправилась в марте. Пережила там землетрясение и только хитростью смогла добиться эвакуации в Россию. После возвращения семье из Екатеринбурга пришлось две недели прожить в обсерваторе Владивостока, и только в мае супруги попали домой. На это путешествие у них ушло немало нервов, сил, денег и времени, но, оглянувшись назад, Ольга поняла, что все это не зря. Публикуем ее колонку.

Еще одно путешествие подошло к концу. Мы дома! И сейчас мне хочется оглянуться назад и резюмировать события последних семи недель. Начать стоит с ответа на вопрос: «Почему мы вообще поехали?» Потому что это была мечта многих лет. Потому что много было вложено в эту поездку времени, сил, денег еще в то время, когда коронавирус сидел себе в летучей мыши. Потому что казалось, что вирус этот — больше политический и экономический феномен, чем биологический. Потому что границы были открыты, а значит, ехать было можно.

Конечно, «корона» изрядно изменила наш первоначальный план. Были выкуплены билеты на чемпионат по сумо, на фестиваль танцующих гейш, в парк развлечений Universal Studios Japan. Нас ждали музеи, дворцы, театр кабуки. И все это богатство японской культуры прошло мимо нас.

Но есть и большие плюсы. Завсегдатаи говорят, что невозможно любоваться на цветущую сакуру в одиночестве, только в плотной толпе. А нам досталось уникальное ханами, когда можно было бродить по Тропе философа вдвоем, а не в компании с тысячей человек. Еще один большой плюс — финансовый. Цены на отели в Японии не просто снизились, они упали ниже плинтуса. В некоторых городах — уменьшились в четыре раза!

Из-за массовой отмены международных рейсов нам пришлось задержаться на территории Японии ровно на две недели. Это было несколько нервотрепное время по причине тотальной неопределенности. Поначалу было совершенно непонятно, как и когда будут организованы вывозные рейсы. Каждое утро у нас начиналось с изучения новостей с десятка разных ресурсов: сайты Росавиации, Минкомсвязи и МИДа; телеграм-каналы для застрявших за границей; объявления на «Госуслугах» и многочисленные форумы.

Два первых рейса мы упустили, потому что пытались строго следовать рекомендациям Минкомсвязи. И только когда мы разобрались в устройстве этой кухни, смогли улететь в Россию. У меня до сих много вопросов по поводу организации «Своих не бросаем» (федеральная программа по эвакуации российских туристов, застрявших за рубежом. — Прим. ред.), но это чистое любопытство, никаких претензий.

Каких-то глобальных финансовых потерь в результате этой задержки мы не понесли. Во-первых, у нас была возможность работать и зарабатывать. Во-вторых, стабильно поступали деньги по программе господдержки для застрявших за границей. Их хватало ровно на оплату отеля на двоих. Авиабилеты на обратную дорогу у нас были куплены давно, так что авиакомпания просто перебронировала их на другую дату и другой маршрут, без дополнительной оплаты.

Обязательная обсервация по возвращении на родину оказалась в большей степени формальностью, чем реальным эпидемиологическим мероприятием.

Перспектива обсервации поначалу вызывала настоящую панику. Мы готовились к заключению, голоду, ржавой воде и обездвиженности. Мы купили еды, накачали фильмов и книг и морально были готовы «сесть». Но все оказалось не так страшно. Нас, человек пятьдесят, отвезли в детский лагерь, расселили в комнаты с душем и телевизором, позволили выходить и даже гулять у крыльца.

Ежедневное усиленное питание, уборка, измерение температуры. Росгвардия круглосуточно дежурит по периметру, но внутрь корпуса не заходит — опасаются заразы. Вентиляция в комнатах перекрыта, чтобы не случилось как на круизном лайнере, но бродить из комнаты в комнату никто не запрещает.

Кого тут только не было: работяги-вахтовики с японских авторазборок, командировочные научные работники РАН, обычные туристы с детьми, парочка русских проституток, специализирующихся на японцах, профессиональный экстрасенс и даже одна женщина — декан филологического факультета.

Мирное сосуществование такого винегрета в одном помещении было маловероятно.

Уже к полуночи научные работники и декан факультета спрятались в комнатах и зажимали уши подушками. Отцы семейств с детьми пытались быть убедительными и в два часа ночи, и в четыре утра, но были посланы громко и витиевато. Росгвардия спала.

Так прошли первые четыре ночи. Водку подвозили и передавали через забор. Пили много, ржали громко, упражнялись в матерной словесности и обильно распространяли вокруг себя курево и попсу. Отличный способ придумала администратор. Под предлогом дезинфекции помещения она разгоняла культурно бухающих граждан, опрыскивая их хлоркой из пульверизатора.

Реально помогло только распространение информации на местных новостных сайтах. Когда в интернет попали известия о бардаке, творящемся в обсерваторе «Ритм-10», местный Роспотребнадзор забеспокоился. Была активизирована полиция, пущены в ход воспитательные беседы и угрозы закрыть на пятнадцать суток. Жизнь наладилась.

На десятый день у всех взяли мазок из горла и носа, на тринадцатый уже выдали результат. Отрицательный у всех обитателей. И уже на следующий день все отправились по домам. Кто на поезде, кто на автобусе, кто самолетом — разъехались по всей нашей стране: Иркутск, Хабаровск, Находка, Новокузнецк, Екатеринбург, Новосибирск, Чита, Челябинск. Столько необычных людей, столько разных судеб! Не устаю удивляться.

Можно резюмировать: мы достаточно легко отделались, всего лишь потрепанными нервами — своими и родительскими. Но не всем так повезло. Многие застрявшие влезли в долги, чтобы обеспечить себе проживание в Японии. Кто-то бомжевал, кто-то голодал, кто-то болел, не имея доступа к жизненно необходимым лекарствам. Кто-то тратил последние деньги на новые авиабилеты, которые отменяли сразу после продажи, а деньги не возвращали.

Студенты, которых выперли из общаг, ученые, которые прервали свои поездки и не смогли вернуться, пожилые родители, гостившие у своих детей, вахтовики, у которых закончились контракты.

В общем, призываю всех быть терпимее. Верю, скоро все закончится и мы снова сможем встретиться и обняться. Ну а мы сейчас дома и тут и остаемся.