Города души. Анаис Нин

Впечатляющее своими объемами и однообразием психологическое полотно. Пока читал, не оставляло ощущение, что, если бы я овладел языком писательницы, то вполне мог стать самым занятным пациентом местной клиники для умалишенных. Только продираешься через одну конструкцию эпитетов, сразу же накатывается другая, еще забористей. «Будем снисходительнее к женским причудам, — убеждал я себя,- может, она так видит». Но нет, глухое непонимание стиля нарастало и к шестисотой странице достигло апогея. Да убедитесь сами: «Джуна одним движением сняла печать с водоворота страсти, выпустила на волю священный танец серебряных ножей наслаждения». Это вам не чахлое из «Тысячи и одной ночи»: «рубин ее дочери уже отшлифован чьим-то алмазом». Я даже начал соглашаться с американскими издателями, которые отказывались это печатать.

Пять повестей, составляющих том лишены фабулы и посвящены одной проблеме — установлению полноценной коммуникации между женщинами и мужчинами. Мне, почему-то, пришло на ум сравнение с двумя огромными и сложными механизмами, состоящими из многочисленных шестеренок. Когда эти механизмы сближаются, шестеренки начинают крошиться, а то и вовсе рушиться. На разных, бесконечно разных полюсах находятся инструкции по эксплуатации женщин и мужчин. В погоне друг за другом и коротают люди свои скорбные дни.

Не удержался и хочу завершить свой мини-опус краткой стилизацией.

Впустив однажды Джея (Майкла, Поля, Алана и т.д.) в закоулки своей тяги к наслаждению, Сабина (Лиллиан, Джуна, и т.д.) и не подозревала, насколько крепкой может оказаться эта (не побоюсь этого слова) веревочка. Любое неосторожное движение каждого из скованных одной цепью причиняло находящемуся на другом ее конце удивительные муки. Да что там говорить, визжали оба...

Такая вот «собачья свадьба», господа.

Рекомендую «диким орхидеям» и нарциссам.