Ровно 25 лет назад, 20 августа 1995 года, во втором туре выборов за губернаторское кресло Свердловской области победил Эдуард Россель. Именно с тех пор в нашем региона началась эпоха губернаторства. Мы пообщались с одним из самых ярких уральских политиков — миллиардером Антоном Баковым, который начинал политическую карьеру вместе с Росселем, участвуя в его предвыборном штабе, и выяснили, как он оценивает два с половиной десятилетия губернаторства на Среднем Урале.
— Как вы оцениваете 25 лет губернаторства в Свердловской области?
— Что-то получилось, что-то — нет, как обычно. Первоначально всё шло в русле того, что задумывалось в 90-е. Мы понимали, что создать бренд Свердловской области очень сложно. Мы даже не могли название себе нормально взять после истории с Уральской республикой. Дули на воду, когда обожглись на молоке. И если Кемеровская область могла поменять название [на Кузбасс], то мы как сидели со Свердловской областью, так 25 лет и сидим.
«Но бренд нужно было создавать. И проще создать его из живого человека, поэтому мы сделали ставку на Росселя»
— Как думаете, каково это — руководить Свердловской областью?
— Только наивные люди могут предполагать, что можно руководить Свердловской областью. Наш регион — это 194 тысячи квадратных километров, это больше четырех миллионов человек, которые заняты разными делами, подчиняются совершенно разным побуждениям, движимы совершенно разными мотивами. И власть должна им не мешать, нежели ими руководить.
Власть в каком-то смысле вещь ритуальная или церемониальная. В этой канве [за время губернаторства] она состоялась, [красные] ленточки режут исправно все, вплоть до непубличных фигур, даже, например, таких, как губернатор [Александр] Мишарин (руководил регионом с 23 ноября 2009 года по 14 мая 2012 года. — Прим. ред.). Кто-то лучше, кто-то хуже. Но в целом, поскольку бренд [президента России Владимира] Путина всё затмил и он стремится не выращивать вокруг себя никаких фигур, получается, к сожалению, у нас и Россель потускнел, а губернаторам у нас не удалось развернуться. Так что живем без бренда.
В этом смысле институт губернатора не состоялся, то есть те функции, которые мы надеялись возложить на губернатора — в первую очередь ритуальные, и церемониальные, и представительские, сейчас выполнять сложно, и никаких успехов я не вижу. Область провинциализируется, эта точка зрения у нас распространена. Хотя в свое время это был прорыв и то, что мы сумели сделать, — это было достойно, это было современно. Это и сейчас современно, только не получается.
— Но при имени Россель многие свердловчане расцветают...
— При этом большинство из них не знает лично Эдуарда Эргартовича, как его знаю я, поэтому, конечно, они видят тот бренд, который мы создавали. И в этом плане мы добились значительных успехов.
— А бренд отличается от реальности?
— Всегда. Нужно понимать, что когда вы смотрите на кроссовки Adidas по телевизору, а в это время в каких то цехах какие-то несчастные люди вонючим клеем проклеивают, прошивают нитками — это вы никогда не увидите и не узнаете. Точно так же и во всех отраслях человеческой жизни. Бренд всегда отличается от того, что он символизирует. Но это абсолютно нормально, это никому не в упрек. Самое глупое, что может случиться с человеком, — это то, что он поверит, что бренд и его личность — это одно и то же.
При каком губернаторе лучше жилось в Свердловской области?
Ранее мы уже публиковали большое интервью с Антоном Баковым, в котором он отреагировал на историю со скандальным схимонахом отцом Сергием, рассказал про основание собственного государства в Адриатическом море, а также про Серовский завод. Мы также рассказывали, что в семье уральского политика нашли коронавирус.