«Без Тайсона я бы сошел с ума»: екатеринбуржец в доме на колесах поехал в Турцию вместе со своим псом

После начала частичной мобилизации желающие избежать призыва стали массово выезжать из страны. Одним из тех, кто решил покинуть Россию, стал екатеринбуржец Павел Шарыгин. Ему пришлось экстренно собрать вещи, оставить жену и отправиться в дорогу. Из Сочи парень поехал через Грузию в Турцию. Сложный путь он проделал на своем фургоне вместе с любимым псом Тайсоном.

В своей авторской колонке для E1.RU молодой человек рассказал, через что ему и тысячам таких же ребят пришлось пройти в жутких пробках на границе с Грузией. Его несколько раз разворачивали гаишники, он засыпал за рулем и боролся с разбуянившимся дальнобойщиком.

Впервые о переезде мы с женой всерьез заговорили еще в феврале, но на тот момент нашлась куча причин и оправданий, чтобы остаться в Екатеринбурге. В конце апреля мы всё-таки решились, собрали вещи и поехали на лето в Сочи. Мы влюбились в этот город и решили остаться там.

В сентябре к нам прилетели друзья. Мы вместе катались на сапах, ездили по каньонам и горам. Отчасти именно из-за этого я не осознал всю серьезность ситуации, когда 21 сентября в стране объявили частичную мобилизацию. Только на следующий день я понял, что нужно срочно принимать решение: именно сейчас, или будет поздно.

Уехать из страны мне предстояло одному с Тайсоном, потому что у жены не было загранника. Кошку пришлось оставить: без ветеринарного паспорта меня с ней не пустили бы за границу.

В надежде взять билет на паром мы поехали в морской порт, параллельно пытаясь до них дозвониться. Самолет мы не рассматривали, потому что собаке в таком случае пришлось бы лететь в багажном отделении. Но в итоге оба варианта отпали, оставалось только ехать на машине через Верхний Ларс (контрольно-пропускной пункт на российско-грузинской границе. — Прим. ред.).

Перед этим я посадил Тайсона в машину, и мы поехали в ветклинику — ставить чип и делать справку, необходимую для пересечения границы. Друзья остались дома собирать вещи. Когда я вернулся из клиники, мне оставалось только загрузить коробки и принять окончательное решение. Примерно в семь вечера я выехал в сторону границы с Грузией.

Впереди было около 900 километров дороги. Часть пути проходила по серпантину, а ночью, кстати, шел дождь. Я поспал всего два раза по 1,5 часа. Только на подъезде к Владикавказу я позвонил начальству и объяснил всю ситуацию. Поскольку работал я на пляже, а сезон закончился, с моим резким отъездом для работодателя особо ничего не поменялось.

Я искал информацию, как лучше проехать и где пересечь границу. На выбор было три или четыре дороги. Чисто интуитивно я выбрал путь через Урух — село в Кабардино-Балкарии, так как в чате писали о перекрытии всех остальных заездов.

Тут началось самое интересное. Проехав около 70 километров, я встал в глухую десятичасовую пробку.

Я выбрал третий вариант — стоять в общей очереди. Когда я ее проехал, гаишник просто взял и развернул меня без объяснения причины. Кого-то пропускали, кого-то отправляли обратно, вслед за мной. Тогда я понял, что должен любой ценой уехать. Попробовал еще раз проехать пост, но у меня снова не получилось.

В пробке я познакомился с Арсланом, мы стояли на обочине в сторону дома и искали пути объезда. Через полчаса к нам подъехали ребята на «Ниве» и предложили свою помощь. В три часа ночи мы с выключенными фарами поехали за ними через поле. Заплатили по 10 тысяч с машины.

Как только мы выехали обратно на дорогу, я увидел мигалки, которые ехали в нашу сторону. ППС перекрыли нам дорогу, забрали документы и уехали на пост вместе с осетином, который нас сопровождал. Мы остались ждать. Минут через пять они вернулись, отдали документы и пожелали доброго пути.

Во Владикавказе меня снова остановили сотрудники ДПС, и я стал беднее еще на 10 тысяч. Вскоре мы узнали, что на выезде стоит еще один пост. Мы не рискнули прорываться через него и сразу поехали в объезд. Естественно, не за бесплатно, а по уже привычному нам тарифу. Перед Военной грузинской дорогой нашу колонну из десяти машин остановили люди в непонятной форме. Наши сопровождающие вышли с ними поговорить, и мы, не упуская возможности, быстро уехали дальше.

К утру 24 сентября я оказался в пробке у Верхнего Ларса. У меня был полный бак бензина, 20-литровая канистра про запас и еда на полтора дня. Тогда я подумал, что остается только ждать и потихоньку двигаться к границе. Забегая вперед, скажу, что бензина всё равно не хватило и пришлось купить еще 15 литров за 5 тысяч. А вот запасов еды хватало: кусок в горло не лез. Тайсон, к слову, тоже неохотно ел и пил.

Ближе к обеду я первый раз уснул за рулем и проснулся с разряженным аккумулятором, когда меня объезжал и сигналил весь поток. Я вышел из машины и попытался запустить ее «с толкача». Мне помогли люди, которые шли пешком, и сотрудники полиции.

Ночью я дал слабину — съехал на обочину, чтобы поспать хотя бы два часа, но потом понял, что могу так и до закрытия границы проспать.

Здесь, в общем-то, тоже можно было договориться и объехать всех — правда, раз в пять, если не в десять, дороже, чем во Владикавказе.

На второй день люди начали знакомиться, объединяться и помогать друг другу кто чем может. Создали чат, где можно было попросить помощи или предложить свою. Кому-то нужны были вода, еда или таблетки. Кто-то просился погреться в машине. Ночью пассажиры выходили из машин и будили водителей-одиночек.

В общей сложности я подвез девятерых человек, так что Тайсону приходилось с комфортной кровати пересесть ко мне на переднее сиденье. Ему быстро это надоело, и он всё-таки вернулся к ребятам на задний ряд.

Начались драки, мне пришлось залить перцовым баллончиком дальнобойщика, который бегал с бейсбольной битой.

За три километра до КПП пробку втиснули в два ряда, чтобы никто не лез со встречных полос и обочин. Дистанцию держали максимум 20 сантиметров. Водители стали всё чаще засыпать за рулем. Случались мелкие аварии, но на них никто уже не обращал внимания. Люди даже не выходили из машин.

На горизонте наконец-то появился КПП, а вместе с ним — информация о мобильном призывном пункте и списках. Не покидала мысль, что меня развернут, как во Владикавказе, но всё обошлось. Мне не задали ни единого вопроса. Желания досматривать машину, в которой сидел Тайсон, у сотрудников тоже не было. Так, бегло осмотрели, поставили печать — и дальше в путь.

Впереди нас ждала еще одна пробка на десять часов, но уже на нейтральной территории. Расслабиться я смог, только получив штамп на границе с Грузией. Кстати, ветпаспорт и справку, за которой мы ездили для Тайсона, у меня даже не спросили.

Проехав два километра, я остановился и лег спать, а утром мы встретились с Кириллом и Мартином. С ними мы познакомились в пробке, я бы даже сказал, подружились. Вместе с ними мы поехали до Гудаури — это местный горнолыжный курорт. Заселились там на сутки.

Не заходя в номер, мы с Тайсоном отправились гулять в горы. Я всегда любил море, реки и каньоны, а к горам до этой прогулки был равнодушен. За первые 100 километров пути по территории Грузии я влюбился в горы и в эту страну. Местные — очень гостеприимные и доброжелательные люди.

На следующий день мы с ребятами выехали в Тбилиси. Оттуда Мартин отправился в Армению, а мы с Кириллом спустя сутки выехали в курортный город Кобулети. Отдыхали три дня, постирали вещи. Тайсон искупался в Черном море, только с другого берега. Счастливый пес.

Да и, честно говоря, без Кирилла тоже. Вместе было намного проще и веселее.

4 октября мы выехали в Турцию без четкого плана и конечной точки. Мы двигались в сторону Антальи через Каппадокию — давно хотел там побывать. Нам повезло с погодой. А утром мы проснулись с видом на взлетающие воздушные шары, прокатились по окрестностям, поиграли с Тайсоном и поехали дальше.

В Сиде нам нашли дом на две семьи, где мы провели неделю в ожидании заселения. Потом изменились условия оплаты, и мы были вынуждены искать новое жилье. Мы решили, что это должен быть не дом, а две квартиры. Киря хотел в Бурсу, а я мечтал заселиться где-то между Фетхие и Измиром. Мы разъехались, но до сих пор поддерживаем связь. И с Мартином тоже.

Цены на аренду взлетели в два-три раза: все хотят получить плату сразу минимум за полгода, а еще депозит и комиссия риелтора. Я нашел этаж в доме, во дворе есть бассейн — плата 4000 лир (примерно 13 300 рублей по текущему курсу. — Прим. ред.) в месяц и столько же депозит.

Найдя жилье, я выехал в Кёйджегиз, по пути заночевал в Фетхие. И тут Турция открылась для меня с совершенно иной стороны: бухты, яхты, море и горы — всё в одном месте.

На следующий день я посмотрел дом. Нотариус убедил собственника, что нужно заставить меня оплатить проживание за полгода вперед. После этого я посмотрел еще один дом, но и там мы не договорились об условиях оплаты.

У меня начали опускаться руки. Возвращаться в Грузию было далеко. От безысходности я начал рассматривать другие страны, но скоро ко мне должен был прилететь отец (ему нужно было на соревнования в Мармарис), и я дал себе еще немного времени на поиски жилья. Когда отец прилетел, я в тот же день заселился в Мармарисе в апартаменты в отеле с помесячной оплатой 6000 лир в месяц плюс комиссия риелтора, которая почти всегда она составляет 100%.

Через три дня после оформления договора аренды я исполнил нашу общую с ним мечту — мы вместе поучаствовали в регате.

Сейчас я занимаюсь оформлением вида на жительства, ищу удаленную работу и жду жену с нашей кошкой Баунти в новом доме.

Ранее мы публиковали истории других россиян, которые вынуждены были покинуть страну. Люди рассказывали о длинных пробках на границе с Казахстаном и кошмарах, которые творились на КПП «Верхний Ларс». Многим перед отъездом пришлось уволиться и оставить квартиру. Почитайте дневник сибиряка, который так поступил.