Заключать договор о страховании жизни Сергей Александрович (имена изменены по просьбе героев публикации. — Прим. ред.) не собирался, но менеджер банка, в котором у него много лет благополучно хранились все сбережения, предложила «поучаствовать в инвестициях». Мужчина был уверен, что делает вклад, а это оказался страховой взнос.
Теперь по договору пенсионер обязан платить по 650 тысяч рублей в год — сумма для него нереальная. Когда он понял, что это вовсе не вклад, который можно забрать в любое время, то успел отдать страховой компании большую часть семейных накоплений — 1,3 миллиона рублей. О том, как всё случилось, нам рассказывает его жена Надежда Юрьевна. Сам мужчина так расстроен, что не может спокойно вспоминать о том, как попал в эту историю.
Всё началось в 2019 году со звонка из Сбербанка. Там у Сергея Александровича были вклады — семейные накопления к пенсии. На тот момент мужчине было 59 лет и он продолжал работать.
— Позвонила женщина, представилась. Говорит: «Я назначена вашим персональным менеджером», — вспоминает Надежда Юрьевна. — Предложила мужу вложить все накопления в какую-то инвестиционную программу. Поняв, что с ним разговаривает реальный сотрудник этой организации, он ничего плохого не предполагал. У него еще с советских времен было убеждение, что этот банк самый надежный.
И Сергей Александрович поехал в офис на улице Хохрякова в Екатеринбурге.
— В офисе женщина-менеджер начала рассказывать, как выгодно будет, если муж поучаствует в их инвестиционной программе «Сбербанк Первый» (пакет обслуживания, рассчитанный на частных лиц с высоким уровнем дохода. — Прим. ред.). Что такое «Сбербанк Первый», муж не знал, я тоже, но его убедили, что это очень выгодно. Он получит какие-то бонусы, карточки, и проценты от вложений будут гораздо больше. Правда, при этом надо оформить договор страхования. На слова про «страхование жизни» он не особо обратил внимание, думая, что оно идет обязательным плюсом к инвестиционной программе.
«Его родители как-то еще в Советском Союзе страховались в Сбербанке, и это стоило копейки»
Так муж вложил 30 тысяч долларов из наших семейных накоплений (у нас был долларовый вклад) в инвестиционную программу доверительного управления. Кроме этого менеджер предложила еще одну инвестиционную программу, туда муж вложил 650 тысяч рублей. После этого она действительно оформила мужу несколько карточек: рублевую, в евро и долларовую. За их обслуживание не надо будет платить, сказала она. Еще один бонус — в аэропорту можно пройти в ВИП-зал (нам он, конечно, был не нужен). Второй договор заключили на двенадцать лет. Понимаете, он просто думал, что перекладывает наши накопления с одного вклада на другой, более выгодный, и в любой момент может забрать деньги.
Придя домой, Сергей Александрович рассказал жене, что вложил деньги в инвестиции Сбербанка. Никто ни о чем не беспокоился.
— Примерно через год менеджер связалась с моим мужем. Сказала, что по условиям договора нужно внести еще 650 тысяч рублей, — говорит Надежда Юрьевна. — Муж внес, думая, что пополнил вклад. А этой осенью менеджер позвонила снова и сказала, что если он срочно не внесет еще 650 тысяч, то 1 миллион 300 тысяч, которые он внес за два года, у него пропадут и договор будет расторгнут. Муж ничего не понял: как пропадут, почему? Достали договор, впервые его внимательно прочитали и пришли в ужас.
Та самая «вторая инвестиционная программа» оказалась договором страхования жизни в компании «Сбербанк страхование жизни», а 650 тысяч, которые он вложил, будучи в уверенности, что делает вклад, — страховым взносом. По этому договору он каждый год в течение двенадцати лет должен перечислять в страховую компанию по 650 тысяч рублей. Выплаты за страховые случаи там действительно высокие. Смерть от несчастного случая — 3 миллиона рублей, смерть на общественном транспорте и диагностирование особо опасных заболеваний — тоже по 3 миллиона. Застрахован и риск дожития.
— То есть, если муж двенадцать лет подряд, [с 2019] до 2031 года, будет платить по 650 тысяч рублей (всего за эти годы выйдет 7,8 миллиона), он получит 5,5 миллиона рублей, — объясняет женщина. — Все страховые случаи страшные, например тяжелые онкологические заболевания, шунтирование, трансплантация органов. Даже при ДТП на общественном транспорте есть примечание: кроме такси. Ведь чаще всего в аварии попадают именно легковые автомобили, а смертельные ДТП на автобусе и трамвае, к счастью, редкость. Но дело даже не в этом, а в том, что муж не собирался оформлять никакую страховку. Ее просто навязали, введя в заблуждение.
Сергей Александрович сделал третий взнос в 650 тысяч, потому что все-таки надеялся вернуть свои 1,3 миллиона рублей и боялся ничего не получить, если договор будет расторгнут. Кстати, те 30 тысяч долларов, которые мужчина вложил в инвестиционную программу, он снял без проблем. За два года на эту сумму набежали проценты в 600 долларов. А вот договор страхования жизни — другое дело. Расторгнуть его, конечно, тоже можно, но при этом сумма взносов за первые два года не возвращается. Впрочем, с юридической точки зрения такие вложения — это инвестиции.
— Хорошо еще, что можно вернуть третий взнос. Я всё понимаю, не снимаю вины: нужно читать, что подписываешь. Это прописная истина, — переживает Надежда. — Муж сейчас оправдывается, что «устал тогда после работы, не понял, был уверен, что в Сбербанке ничего плохого не случится». Вот это слепое доверие всему виной, а менеджер просто воспользовалась финансовой неграмотностью пожилого человека. Мы ведь только теперь узнали, что эти пакеты услуг («Сбербанк первый») — для миллионеров, олигархов и очень богатых людей. Тех, которые действительно могут себе позволить платить такие деньги.
«Но как нас записали в олигархи, которые могут двенадцать лет подряд отдавать по 650 тысяч рублей?»
Я всю жизнь проработала инженером на свердловском заводе, муж водил машины в дальние рейсы. Деньги, которые были на вкладах, — общие семейные накопления за всю жизнь, в том числе от продажи недвижимости — садового участка. Потерянные 1 миллион 300 тысяч — это огромная сумма для нас. Мы ведь даже имена сейчас свои не раскрываем, потому что не хотим, чтобы узнали близкие родственники. Они пожилые люди, может с сердцем плохо стать, если узнают, во что мы попали.
Надежда Юрьевна вместе с мужем готовит обращение в полицию и прокуратуру, считая действия менеджера мошенничеством.
В Уральском банке Сбербанка нам рассказали, что за финансовый продукт приобрел пенсионер.
— Программы накопительного страхования позволяют инвестировать средства и одновременно получать страховую защиту от рисковых событий. В период действия программы страховка выплачивается при травмах, хирургических вмешательствах, тяжелых заболеваниях и других непредвиденных происшествиях, а также в случае смерти застрахованного. После окончания программы выплачивается накопленная сумма страховых взносов плюс доход от инвестирования, — пояснили в пресс-службе компании. — У клиента при оформлении такого полиса по закону есть «период охлаждения» — 14 дней, в течение которых он может вернуть внесенные средства. После этого срока договор расторгнуть нельзя. Однако в любое время, кроме периода, который начинается за месяц до выплаты ежегодного взноса, можно поменять срок, сумму и набор рисков по согласованию со страховой компанией. Каждый договор рассматривается индивидуально. В данном случае клиент обратился с вопросом о расторжении договора только спустя два года после его заключения. В декабре представители Сбербанка и страховой компании «Сбербанк страхование жизни» провели с ним встречу, где было достигнуто соглашение не расторгать договор и сформирован алгоритм дальнейших действий.
Напомним, сам пенсионер сообщил нам, что договор он не расторг в надежде, что сможет вернуть деньги, вложенные за два года.
Не знаете значения слов в документе — не подписывайте его
Директор екатеринбургского Центра защиты прав потребителей Янина Голубева рассказывает, что к ним не раз обращались пострадавшие от подобной схемы. Люди считали, что делают выгодный вклад, но в итоге оказывались с ненужным договором страхования жизни на руках.
— Хотя в последнее время подобных обращений стало немного меньше. Возможно, потому, что люди стали бдительнее и Центробанк стал следить, контролировать подобные вещи. Еще, вероятно, часть людей просто не верит в силу закона, они перестали обращаться за помощью, — объясняет Янина Голубева. — Настораживает и пугает то, что страдают от такого пожилые люди. Первая рекомендация, которую мы бы хотели дать тем, кто идет оформлять или продлевать договоры по вкладам: обратите внимание на количество листов договора. Обычно договоры вклада занимают не больше трех-четырех листов.
По словам нашей собеседницы, осознание того, что ты подписал, зачастую приходит уже дома, после оформления этих документов.
— Если вам дают пачку документов, не надо их подписывать, возьмите домой и внимательно посмотрите. В банках, как правило, очень агрессивный маркетинг. Человек теряется под напором сотрудников и той информации, которую ему предоставляют. К тому же часто в некоторые банки люди приходят с некоторым кредитом доверия, поскольку являются их старыми клиентами. При обращении к нам люди потом рассказывают, что знали конкретного менеджера очень давно, что были клиентами этого банка пятнадцать лет и никак не думали, что там их могут ввести в заблуждение. Хочу еще раз напомнить: ни при каких обстоятельствах не теряйте бдительности. Если непонятно хотя бы одно слово в договоре — не подписывайте. Вы всегда можете связаться с нашим центром по телефону +7 (343) 371-42-45, прийти на прием и проконсультироваться.
По словам директора центра, это первый случай, когда в подобной истории фигурирует Сбербанк. До этого обращались с жалобами на другие финансовые организации. При этом, если не истек двухнедельный срок с момента подписания договора, можно вернуть деньги и расторгнуть договор.
— Если же, как в этом случае, прошло два года, можно попробовать предъявить требования на основании того, что не было предоставлено информации, — говорит Янина Голубева. — Нужно смотреть условия договора. Мы готовы по мере возможностей включиться в эту историю.
Мы рассказывали про подобные случаи, когда пожилые люди теряли свои накопления, подписывая ненужные им договоры страхования. При этом все пострадавшие были уверены, что просто оформляют вклады, которые могут забрать в любой момент, а потом лишались всех сбережений.