НГ: чаще всего дети пропадают не из-за педофилов, а из-за недосмотра взрослых

Какой-то пещерный ужас полез отовсюду: дети пропадают, их находят мертвыми. Виноватых требуют убивать сразу, без разбирательства, следствия, суда. Страна дышит жаждой крови.

Член Общественной палаты Анатолий Кучерена уже предложил кастрировать педофилов. В необходимости этой меры пока усомнилась только РПЦ. В интернете собирают подписи под письмом президенту Медведеву с требованием ввести смертную казнь для детоубийц.

Сплошь и рядом новые преступления против детей совершают отбывшие наказание или условно-досрочно освободившиеся в связи с нехваткой мест в тюрьмах.
Но, чаще всего дети пропадают не из-за педофилов, а из-за недосмотра взрослых. Двухлетки тонут в канавах и открытых люках, семилетки убиваются на железных качелях, десятилетки уезжают в дальние города, пока родители пьют, спят и смотрят телевизор. Ребенок не мешает и ладно.

Бесхозные дети легкая добыча. Домашних еще в малолетстве натаскали не уходить с чужими, не верить никакому, а эти, дикорастущие, поверят и пойдут. 80% жертв преступлений дети из неблагополучных семей, утверждают правоохранительные органы.

Вот при каких обстоятельствах в последнее время пропадают дети. 4-летняя Настя Мокрякова была похищена, когда гуляла во дворе с 6-летним братом. Одна гуляла 5-летняя Полина Малькова и ее ровесница Соня Белокопытова тоже. 5-летнего Ваню Волкова не искали целые сутки: никто не хватился. 8-летняя Шукруне Шукурова сидела дома одна с 3-летней сестрой, пока мать работала: ни в сад, ни в школу дети не ходили.

Старшие дети попадаются в классических ситуациях из курса ОБЖ. 10-летние Павел Матросов и Валентина Корик из Великих Лук ушли "сниматься в кино". Подростки сами садятся в машины к убийцам, предлагающим подвезти.

Еще несколько случаев нападения на детей из числа широко освещенных прессой произошло на подходах к дому, в подъездах, лифтах. Да, человека старше 10 лет не всегда можно сопровождать повсюду, особенно если школа и друзья в двух шагах. Но научить его, что делать при нападении, можно. Часто жизнь спасает способность бежать, орать, кусаться, отбиваться подручными предметами.

Мамкин сожитель лупцует, папкин собутыльник насилует. В этой реальности живут тысячи детей, и разве только органы опеки и попечительства придут по сигналу да лишат родительских прав, и сиротство при родителях сменится сиротством казенного дома. А других инструментов влияния на семью нет.

Но даже в благополучных семьях процветает та же бесхозность. С детьми не разговаривают: сил нет после работы. А если и заговорят, то о вечном: "сделал уроки?", "почему тройка?" и "ну-ка убрал быстро этот бардак". Этот нажим, скандалы из-за троек и уборки, воспитание чувства долга ремнем все это забота, да. Но без радости и взаимного интереса она не работает. За ней следуют детский протест, побег из дома; домашний ребенок уходит в дикий мир, где легко становится жертвой. Семья не удерживает его выпихивает. В семье царит тот же культ бессмысленного наказания, что и в школе, и в обществе в целом, недаром психологи называют распространенную нынче модель воспитания детей "репрессивной анархией". Дети сызмальства попадают в обстановку физического и психического насилия: крик, подзатыльник, двойка, исключить, ремень Жизнь без насилия она как-то выпала из нашей культуры.

Исследования психики серийных убийц показывают: у каждого была детская психическая травма, связанная с насилием. Дети репрессивной анархии это не только сегодняшние жертвы. Это завтрашние взрослые. Часть нынешних убийц и насильников двадцатилетние дети перестройки, питомцы госучреждений, которые не смогли вырастить сдерживающих дурные инстинкты механизмов. И глядя на то, как растут дети сегодня, видишь: завтра лучше не будет. Но если бы общество хотя бы половину той энергии, с которой обсуждает кастрацию и смертную казнь, потратило на разработку и внедрение программ помощи детям из дисфункциональных семей, глядишь, снизились бы детский травматизм и смертность, а потом, может, и преступность даже. Но ужесточение наказания снова провозглашается единственным способом решения проблемы насилия. Дальше, видимо, будет введение четвертования в прямом эфире.

А пока остается спасаться кто как может. Усилить бдительность и увеличить эффективность поиска, если ребенок пропал. В продаже и в свободном интернет-доступе существует множество пособий по детской безопасности. Не поленитесь, проштудируйте с чадом хоть одно.

Например, можно отыскать на http://lib.ru/KIDS/sechild.txtљпособие Ольги Богачевой и Юрия Дубягина "Школа выживания, или 56 способов защитить ребенка от преступления": там подробно расписано, чему учить ребенка, чтобы он не попал впросак; что делать, если все-таки подвергся нападению.

Авторы напоминают: ребенок будет соблюдать правила безопасности, если их систематически соблюдают сами родители (смотрят в глазок, открывают незнакомцу дверь на цепочку). И убеждают: самое главное знать своего ребенка, слушать его, знать, чем он живет. Установить доверительные отношения чтобы, попав в беду, ребенок знал, что родители не отругают, а поймут и помогут. Доверие особенно важно, если в беду попал даже не сам ребенок, а его друг: убедите не хранить беду в тайне, не пытаться решить непосильную для ребенка проблему самостоятельно.

Чтобы быстро найти потерявшегося ребенка, стоит прикрепить к его одежде и обуви метки с именем, фамилией и контактными данными особенно если он еще мал и плохо говорит. Иметь под рукой последние фотографии ребенка: и с ясно различимым лицом, и во весь рост. И опять же: знать, куда он мог пойти, с кем ссорился или обсуждал планы, чем был расстроен.

Может быть, муссирование маньяцкой тематики в СМИ кого-то заставит думать и в позитивную сторону скажем, в сторону импорта или самостоятельной разработки недорогих приборов для безопасности ребенка.

Потому что смертная казнь никого не спасает.