25 апреля в Госдуму внесли поправки в закон об иностранных агентах, скоро они пройдут второе чтение. В итоге, по словам создателей, все прошлые разрозненные законы об иноагентах соберутся воедино.
Свердловский депутат Госдумы Андрей Альшевских, ставший соавтором законопроекта, объяснил нашим коллегам с MSK1.RU, что теперь изменится.
— Почему решили изменить закон об иноагентах? Прошлая версия был неэффективна?
— Наша задача — в первую очередь структурировать в одном новом все прошлые законы, которых порядка пяти. Нужно это для удобства применения и понимания, дело не в эффективности, а в налаживании системы и работы.
«Я не исключаю, что этот новый единый закон еще пересмотрят: будут дополнения, усиления и так далее»
— То есть закон может стать еще жестче?
— Я не хочу прогнозировать, станет ли он жестче. Я говорю о том, что его будут рассматривать и вносить изменения для верного толкования и использования.
— А эффективность нового закона как оцениваете? Чем больше признают иноагентов, тем лучше?
— Поправлю, эффективность того или иного закона никогда не оценивалась по количеству граждан, которые попадают под его действие. Не идет речи о том, что закон примут и пойдут, засучив рукава, искать иноагентов для отчетности.
— Был ли исторический документ, на который ориентировались? Например, законы СССР 1930-х про «врагов народа»?
— Нет. Скажу честно, у меня, как у одного из авторов законопроекта, не было и мысли об этом.
«Никто не собирается подводить всех под "врагов народа"»
Один из законов, на который мы ориентировались, это документ США начала XX века — «закон FARA». Аналогичные законы есть в Европе, в Германии, Франции, но там они жестче нашего.
«В этом смысле более либерально-демократичного государства, чем Российская Федерация, в мире нет»
Последние мировые события это доказывают. Четко видно, что происходит на Западе и что происходит в России.
— К сожалению, я не специалист по законодательству США. В РФ по новому закону родственники иноагентов тоже рискуют попасть в список? В США такое есть?
— Я тоже не большой специалист по законодательству США. Я просто сказал, что мы брали за основу по иноагентам американский закон, потому что он работает достаточно успешно. А что касаемо родственников, я не хочу уходить сейчас в дебри и пытаться обосновать каждое слово.
Законопроект принимается в первом чтении как концепция. Обязательно будут еще чтения. Мы готовы слушать и рассматривать все предложения граждан, потому что понимаем, что будут вопросы и возмущения. В наших же интересах улучшить закон.
«Мы будем вносить разъяснения и поправки. Всё будет проходить публично, открыто и демократично»
— Согласно тексту нового законопроекта, выйти из списка иноагентов можно «по результатам внеплановой проверки уполномоченного органа». А «внеплановые» — это раз в год, в два года?
— Понимаю, о чем вы. Это тоже будет обсуждаться на втором чтении, чтобы внести ясность в процедуры включения и исключения. Мы на это тоже обратили внимание и готовы эту тему обсуждать.
— Еще есть формулировка, что иноагент должен «отказаться от получения денег не позднее чем через 3 месяца». То есть если иноагентом стал бизнесмен, то он должен отыскать иностранный платеж, вернуть его и с чеком прийти к «уполномоченному органу»?
— Мне сейчас немного тяжело дать конкретику, пока нет документа перед глазами. Я повторю, что все вопросы и претензии можно прислать органам, которые разрабатывают законопроект.
— Подскажите, куда можно обратиться?
— Во-первых, можно обратиться на электронные почты авторов. Во-вторых, можно отправить предложение в профильные комитеты, которые будут готовить законопроект к рассмотрению в Госдуме. Можно отправиться в комиссию по фактам расследования иностранного вмешательства в РФ. Ну и в-четвертных — профильный комитет по безопасности и противодействию коррупции.
Депутата Андрея Альшевских в марте 2022 года внесли в ряд черных списков по всему миру. Ранее в список иноагентов РФ внесли журналиста Алексея Венедиктова, политолога Екатерину Шульман и журналиста Юрия Дудя и экс-депутата екатеринбургской гордумы Леонида Волкова.
Прочитайте колонку журналиста о том, каково жить со статусом иноагента, а также наше интервью с Михаилом Козыревым об иноагентстве.