Обвиняемые в убийстве Каторгиной останутся в СИЗО еще на полгода: онлайн

За убийство по предварительному сговору, вымогательство, разбой и присвоение имущества мужчинам грозит пожизненное заключение, а Екатерине Меньшиковой — 20 лет лишения свободы.

Ксению ударил электрошокером Марат Ахметвалиев, однако она не потеряла сознание, после чего Екатерина Меньшикова нанесла ей семь ударов ножом в бедро. Ахметвалиев нанес ей еще семь ударов ножом в грудь. Тело девушки злоумышленники скинули в колодец неподалеку от улицы Ярославской.

— Пока преждевременно о чем-то говорить. Позиция обвиняемых может измениться. Их показания менялись на протяжении всего следствия. Все трое меняли показания относительно события, того, как оно происходило. Но следствие все-таки пришло к окончательным выводам. Никто из них не раскаялся, — говорит адвокат матери Каторгиной Дмитрий Панов.

Интервью дает Иван, друг погибшей Ксении:

— Так поступить могли только нелюди, других слов нет. Ксения была очень хорошим человеком. Я не знаю, почему она поехала продавать машину одна, ни у кого нет ответа. Ее просто заманили туда. Я бы хотел для них самого сурового наказания. Мы все до последнего верили, что она найдется. Даже поступали сообщения от экстрасенсов, что она жива, лежит в каком-то доме, ей холодно и она под наркотиками. Никто в итоге не угадал.

Адвокаты уже зашли в зал суда, заседание скоро начнется.

Прямо сейчас обвиняемые ругаются со своими адвокатами.

— Я тебе чем-то обязана в этой жизни? Вы зачем повышаете голос на меня? — говорит адвокат.

— Тебе говорят, ты не слышишь! — кричит Федорович.

Судя по всему, ссора произошла из-за того, что обвиняемые не успели ознакомиться с материалами дела.

Федорович кричит, что не является убийцей. Кричит, что его ребенку говорят, что его отец убийца, а никаких действий он не предпринимал и ничего в момент убийства не делал.

— Меня обвиняют, потому что я таджик. У вас полвокзала соберется и все виноваты будут! Я не убивал Ксению Каторгину! Я ее пальцем не трогал! Мне есть что сказать, — говорит он.

Федорович закончил только восемь классов школы. Холост, есть дочь 2014 года рождения. На момент задержания он проживал в Челябинской области. Работал неофициально, в своей фирме ООО «Круг» в Копейске.

Ранее, в несовершеннолетнем возрасте, был судим за разбой. Суд был в 2011 году. Отсидел он семь лет.

Федорович захотел заявить ходатайство, но судья отказал.

Меньшикова говорит, что работала в том же самом ООО «Круг» директором, тоже неофициально.

Судья напоминает о регламенте заседания и просит отвечать на его вопросы стоя. Отводов ни у одной из сторон нет.

Федорович требует другого адвоката.

— Имею ли я право попросить другого защитника? У меня с этим человеком с самого начала юридически не складывается. Юридическую помощь, когда она мне требовалась, мне не оказали. Это нарушение 217-й статьи.

При этом несколько минут назад он заявил, что отводов не имеет.

— Прежде всего, я просил отвод адвоката еще раньше, письменно. Я прошу заменить адвоката, потому что не доверяю ему, — говорит Федорович.

Он утверждает, что Назырова не оказала ему юридические услуги.

Меньшикова тоже требует другого адвоката.

— У меня не закрыта 217-я статья (ознакомление обвиняемого и его защитника с материалами уголовного дела. — Прим. ред.), я не ознакомлена с материалами уголовного дела. Наверное, мне нужен другой адвокат тоже, — сказала Екатерина.

— Что значит наверное? Я спрашивал вас только что про отводы, — отвечает судья.

Федорович ссылается на Конституцию России.

— Для нас ничего сделано не было. Мы волнуемся. Ситуация сложилась неприятная, прежде всего с обществом, — кричит он.

— Давайте про ситуацию пока не будем. И про общество тоже, — говорит судья.

Единственный, кто пока сидит спокойно, — Марат Ахметвалиев. Остальные спорят с судьей.

Федорович продолжает говорить, что его не ознакомили с материалами дела. Он хочет повторно с ними ознакомиться. Говорит, что ему нужны второй и третий тома уголовного дела.

— Сколько вам потребуется на это времени и чем вызвано ваше желание? — спрашивает судья.

— У меня есть вопросы по поводу материалов дела, — говорит Федорович.

— К адвокатам?

— Да.

— У нас не очень получается. Вы не понимаете меня, а я вас. Замените адвоката, придет другой по назначению. Что изменит это?

— Разве мы не имеем права ознакомиться с материалами дела?

— Имеете право. Мы откладываем заседание или продолжаем и потом решаем этот вопрос?

— Простите, пожалуйста. Я бы хотел еще раз поговорить с адвокатами.

В заседании объявлен перерыв на пять минут.

Очень хочется сейчас послушать адвокатов. Пока все это похоже на балаган, а заседание фактически даже не началось. К тому же Федорович напрямую обвинил своего подельника Ахметвалиева в убийстве. Сам он якобы ничего не делал.

На предыдущих заседаниях Федорович вел себя по-хамски. Например, говорил, что может загладить вину перед родственниками Каторгиной, сделав им ребенка.

Перерыв закончен, но Федорович и Меньшикова продолжают кричать.

— Вот следственные действия были нарушены. Посмотрите, как все это происходит! Прошу заменить мне защитника по своему внутреннему убеждению. Не доверяю! Простите, пожалуйста, — говорит Михаил.

Меньшикова тоже требует отвода адвоката, говорит, что не ознакомлена с материалами дела. Кажется, перерыв ни к чему не привел. Ахметвалиев отводов не имеет и адвокату доверяет.

Адвокат Федоровича не считает, что права ее подзащитного были нарушены. Оснований для отвода она не видит.

Федорович и Меньшикова проявляют неуважение к суду и разговаривают, пока судья читает протокол. Им сделано официальное замечание.

Судья, как в школе, просит поменять местами Федоровича и Ахметвалиева. Чтобы не болтали!

— На стадии предварительного расследования их интересы защищали адвокаты по назначению, потому что ни с какими другими адвокатами они договор не заключали. Оснований сомневаться в компетентности защитников не имеется. Поэтому оснований для отводов тоже не имеется, — говорит государственный обвинитель.

Суд удаляется на совещание.

Федорович и Меньшикова жалуются на избиения!

— Общественники есть в зале? — спрашивает Федорович.

— С начала следствия на меня оказывается психологическое давление и физическое. В СИЗО меня привезли в синяках. Из меня выбивали показания, что я убила Каторгину. А я не убивала ее, я ее пальцем не трогала. Требовали подписать. Все почки отбили, спина синяя, поясница синяя! — кричит Меньшикова.

— У нас не было никакого сговора! — добавляет Федорович.

— Я признаю вину частично, готова нести ответственность за свои действия, но не за убийство! Я тоже чья-то дочь, у меня тоже есть сердце и я тоже переживаю. Ни одного письма мне не передали! Не я убивала человека! Если бы я убила, я бы честно сказала, что это я, — говорит Екатерина.

— Вот человек, который убивал, — говорит Федорович и показывает на Ахметвалиева.

А теперь Федорович откровенно лжет и говорит, что никогда не говорил, что может сделать ребенка родителям Каторгиной. Судите сами:

Журналистов вывели из зала заседаний.

В общем, супруги Федорович и Меньшикова решили переложить вину на третьего обвиняемого, Марата Ахметвалиева. Тот пока ничего в суде не сказал, в спорах не участвует.

Очень эмоциональное получается заседание.

Журналистов вернули в зал суда.

Федорович продолжает кричать:

— Просим прощения, уважаемая пресса и присутствующие тут. На данный момент эмоции, которые произошли, — это провокация. Посмотрите, сколько несправедливости происходит здесь. Что касается Каторгиной: мы сочувствуем, скорбим и извиняемся. У меня бывшая жена болеет вирусом, дети остаются сиротами. Сколько человек страдает из-за одного человека [Ахметвалиева]. Почему к нему нет никаких вопросов?

Суд считает ходатайство об отводе необоснованным, адвокаты Меньшиковой и Федоровича не будут заменены.

Напомним, ничего конструктивного в суде вообще пока не произошло. Суд остановился на разъяснении прав обвиняемым.

Теперь Меньшикова просит закрыть суд от журналистов.

— Я нервничаю, это психологическое давление. Это по телевизору смотрят наши дети. Я волнуюсь и не могу сосредоточиться, — говорит Екатерина.

Федорович просит адвоката зачитать некое обращение по бумажке. В нем тоже содержится просьба удалить прессу из зала суда. Обвиняемый говорит, что чувствует давление.

Адвокаты обвиняемых поддерживают ходатайство о том, чтобы закрыть заседание от прессы. Государственный обвинитель и адвокат семьи Каторгиной — против.

Суд отказался закрыть заседание от журналистов, решив, что просьба об этом необоснованна.

— Я протестую, прошу удовлетворить мое ходатайство, это очернение моей семьи, — говорит Федорович.

Судья снова отказался закрыть заседание и собирается продолжать.

Прокурор зачитывает обвинения Федоровичу и Меньшиковой. Сейчас речь идет об избиении мужчины в августе 2019 года и похищении матери Екатерины.

Федорович перебивает государственного обвинителя и опять протестует.

— Давайте не будем нарушать порядок. Сидите пока и слушайте то, что вам предъявлено. Гособвинитель выполняет то, что предусмотрено законом, и перебивать его я не позволю, — говорит судья.

Меньшикова и Федорович опять спорят и кричат. Говорят, что на публику выносят их личные дела. Екатерина получает второе официальное замечание.

Мать Меньшиковой похитили, показав ей фальшивое полицейское удостоверение. Федорович нанес ей не менее трех ударов руками в область головы, забрав ее телефон. После этого Ахметвалиев передал Меньшиковой наручники, а та приставила к ее голове пистолет и стала угрожать.

Затем женщину четыре раза ударили в живот.

Все это было сделано с целью вымогательства.

Мама Меньшиковой после похищения призналась, что у нее есть 320 тысяч рублей. Ахметвалиев потребовал отдать им эти деньги. Она написала долговую расписку и обязалась отдать их Меньшиковой, Ахметвалиеву и Федоровичу.

Затем они заставили мать Меньшиковой позвонить мужу и попросить его приехать в указанное место. Там Федорович надел на него наручники, тем самым совершив второе похищение человека.

Меньшикову, Федоровича и Ахметвалиева обвиняют в похищении людей и вымогательстве. О том, что они сделали, мы уже рассказывали.

После этого они решили украсть чужую машину и убить ее владельца.