Парфюмер. Патрик Зюскинд

Среди всех органов чувств эволюция человека как биологического вида больше всего обескровила территорию запаха. Прямохождение, а, стало быть, возможность пялиться вдаль, окончательно добила наш и без того невысокий природный потенциал этого ощущения. Всемирная истерика по имени «гигиена» наложила проклятие «вонь» на любой несанкционированный запах. Кроме того, обоняние не очень дружит со словом. Попробуйте, например, описать, что такое запах сосны. Сосна пахнет сосной, больше ничем. И невозможность говорить об этом объединяет и необразованную кормилицу и, казалось бы, умудренного священника. В некотором смысле, поэтому, способность чувствовать запахи — это атавизм, наследие далекого, очень далекого прошлого. А уж индивид, делающий обоняние основным источником информации о мире — и вовсе из разряда Бэтменов.

Патрик Зюскинд, конечно же, молодец. Собственно, хорош и замысел и его воплощение. Автор исторически корректен (по-моему, чувствуется влияние французской школы «Анналов»), увлекателен и немного отстранен. Рассказ о человеке, лишенном собственного запаха, но абсолютно чувствительном ко всем прочим запахам мира скреплен детективной канвой. Но тема преступления и наказания, безусловно, не главное. Ведь Гренуй — не человек, он — монстр, чудо-юдо. В данном случае это — не ругательство, а простая констатация. И законы человеческого общежития его не волнуют просто по причине непричастности к этому роду живых существ.

Вот в муравейнике ему было бы комфортно. Муравьи обмениваются феромонами, пахучими веществами, которые регулируют все многообразные формы их поведения. Представьте, приказ, отданный запахом, или рассказ, сделанный запахом. Кстати, в каком-то низкопробном ужастике, смотренном мною по случаю, неимоверная муравьиная матка захватывает власть над городом именно при помощи феромонов. Прочие признаки биографии Гренуя — это результат сожительства Чикатило и Наполеона. Целеустремленность и сладострастие, звериное чутье и хитрость, тяга к власти и способность страдать. Впрочем, Гренуй знает о своем отщепенстве. Он чем-то походит на мальчика — робота из «Искусственного интеллекта» С.Спилберга. Тот тоже стремился к человечности (собственному запаху), хотел стать человеком, был готов ради этого желания на все. И его не смущали уроды и тупицы человеческой породы (у Зюскинда это кожевенник, старик-парфюмер, ученый-барон), встречавшиеся на пути. Да, Гренуй — нелюдь, но человек — его идеал. Пафосно, но почти по тексту.

Рекомендуется всем, кто обходит стороной свалки и пользуется дезодорантом.