Ройзман написал книгу с историями, которые ему рассказали на личных приемах. Публикуем фрагмент

Евгений Ройзман издал книгу «Личный прием», в ней собраны истории с личных приемов, которые он проводил с 2012 года — до, после и во время того, как был мэром Екатеринбурга.

— Тираж книги — 3000 экземпляров, заказов очень много, книга разошлась, — сказал E1.RU Евгений Ройзман.

По его словам, уже понятно, что тираж будет допечатан. Книгу можно купить в галерее «Арт птица», магазинах «Пиотровский» и «Дом книги», стоимость — 580 рублей. Предисловие к «Личному приему» написал Дмитрий Быков.

«Лизе шесть лет. Она рыжая и очень веселая. У нее ДЦП, и она не может ходить. Приехали с мамой. Я вдруг вспомнил, что у меня в кабинете давно стоит маленький велосипед для деток с ДЦП. Я сбегал, принес его, усадил на него Лизу, отрегулировал седло, и мы с ней пошли в холл кататься. И у нее получилось! Она очень радовалась и смеялась. Особенно обрадовалась, когда узнала, что велосипед ей подарили. А потом мы с ней сидели, разговаривали, и она мне на ухо сказала, что у нее есть одна мечта — научиться ходить. И иногда ей снятся сны, что она бегает. Мама борется за нее изо всех сил. На реабилитацию уходит до пятисот тысяч в год. Бесплатного нет ничего. Это очень хорошая и стойкая девочка. Попробую договориться с Дикулем. Бывало, он помогал в самых сложных ситуациях. Не буду отпускаться. Контакты мамы у меня.

А потом пришла хорошая женщина за пятьдесят. Дочке ее четырнадцать. А дочка талантливая, и ее за хорошую учебу наградили путевкой в Артек. Они с мамой обрадовались. Но оказалось, что на дорогу надо 29 000. А у них доход был на человека по 2900. Правда, мать сейчас выхлопотала пенсию по инвалидности, и доход у них стал по 5900. В общем, мать, понимая, что такого шанса в жизни больше не будет, заложила квартиру и взяла кредит. И теперь стоит вопрос выплаты 29 тысяч. Постараемся помочь. Кто хочет поучаствовать — контакты есть.

Потом пришли парень с девчонкой. У них трое своих детей и двое приемных. При этом приемные были очень сложными, и они сумели обоих поставить на ноги. Мало того, родные дети воспринимали приемных как брата и сестру. Семья совершенно благополучная. Конфликты с опекой были и раньше, но в этот раз якобы пришла какая-то анонимка, и приемных детей изъяли и поместили в приют. Семья готова за них рубиться. Буду помогать.

И тут же пришли люди из Москвы. У семьи слепых родился ребенок. И ребенка не хотели отдавать по распоряжению опеки. Заявили родителям: «Ребенок в беспомощном состоянии, вы с ним не справитесь. Будем изымать». Охренеть! Они не сказали, мол, вам будет сложно, давайте мы вам поможем. К сожалению, опека бывает достаточно агрессивна и зачастую используется как карательный орган. Постараемся помочь.

Пришли парни. Бывшие студенты УрФУ. У них на Гагарина вьетнамская кухня. И их сейчас выгоняют. А кафе успешное. Его содержат бывшие студенты. И питаются там в основном студенты. А я эту ситуацию знаю со всех сторон. Жильцы дома жаловались. Там все правы. И наоборот. Попытаюсь помочь.

Потом пришла девчонка. У нее восемь с половиной месяцев назад умер ребенок в садике. Скорая долго ехала. Сидит — плачет. Считает, что надо хоть кого-то наказать. А я вижу, что она просто не может смириться и старается хоть что-то сделать. Ну а что тут сделаешь… Сидит, не уходит, горько плачет. Я ее вывел, встал у окна, обнял за плечи, постоял с ней. Поговорил, осторожно подбирая слова. Постарался как-то утешить.

А перед этим женщина пришла. У нее муж — журналист, УрГУ оканчивал. Занимался телевидением в Красноуфимске. У мужа заболел живот, его быстро на скорой доставили в районную больницу. Фельдшер увидел его, сразу закричал: «На стол!» А хирург приезжий, из Средней Азии. Резать отказался и начал обезболивать и отправлять домой. А мужу всё хуже и всё больнее. А хирург резать не берется. Говорит, не нужна операция. Потом уже она добилась, и вертолет МЧС вызвали. Но было уже поздно. Парень умер и оставил ее вдовой с двумя детьми. Она подняла скандал, написала заявление. Хирургу объявили выговор. Я спрашиваю: «Ты хочешь отомстить?» Она говорит: «Нет, я хочу, чтобы к этому человеку больше никто не попал».

Потом много еще было людей со своими бедами и проблемами. И уже в конце, когда мы все очень устали, пришли парень с женой и маленькой дочкой по поводу детского сада. Последние зашли. Это у меня уже силы кончались вообще. А сидела в кабинете женщина с Сортировки. У ее соседа снизу случился пожар, квартира выгорела напрочь, и огонь поднимался в ее квартиру так, что треснули наружные стены. А наступает зима, и надо делать ремонт.

И мы стали искать варианты, а она вдруг говорит: «Эту квартиру вы мне помогли получить в 2007 году, когда были депутатом Госдумы». А парень, который с женой и дочкой, вдруг услышал это и говорит: «Вы нам тоже помогли квартиру получить в 2014 году. Мы же детдомовские, много лет на очереди стояли, а потом к вам на прием пришли, и вы сумели договориться. И нам дали квартиру». И я понял, что именно это мне надо было услышать в конце дня, и улыбнулся».

Кстати, в Екатеринбурге хотят снять шесть короткометражек, основанных на историях людей, которые обращались к Евгению Ройзману. Идея принадлежит режиссеру Елизавете Стишовой.