"После очередного избиения я пытался отравиться": воспитанники интерната на Ляпустина впервые открыто рассказали об издевательствах

Первый шокирующий материал с признаниями воспитанников екатеринбургского интерната для умственно отсталых детей, вышел на E1.RU в начале апреля. Двое подростков на заднем сиденье машины на скрытую камеру рассказывали, как над ними издевается один из санитаров. "Заставляет насиловать друг друга и бьёт", – говорили они. Было возбуждено уголовное дело об истязаниях, расследование продолжается.

Мы встретились с тремя бывшими воспитанниками интерната. Все трое ребят совершеннолетние и дееспособные. Сейчас, на время следствия, они живут в Екатеринбурге, в одном из пансионатов для инвалидов. И согласились дать интервью о своей жизни в детском доме на Вторчермете.

Первый наш собеседник говорит, что родителей он никогда не видел, попал на Ляпустина из коррекционной школы-интерната N 18 в Екатеринбурге. Два года назад, когда ему исполнилось 18 лет, его отправили в Верхнетуринский дом-интернат для престарелых и инвалидов, где он числится и по сей день.

Еще двое парней. Их только-только, в апреле, перевели с Ляпустина в тот же интернат Верхней Туры.

Первое впечатление от разговора с этими ребятами: вполне обычные парни. Рассуждают, описывают, подбирают нужные слова. Кажется, что были бы у них нормальные семьи-родители, которые с младенчества лечили бы их нужными препаратами, занимались с ними, то жизнь бы складывалась более удачно.

Университетов бы не кончали, но хорошую рабочую профессию освоили бы, приспособились бы к самостоятельной жизни, завели семьи.

– Андрей Чураков (санитар, против которого возбуждено уголовное дело – прим. ред.) нас бил за то, что в комнате его не прибираем, за то, что его собаке еды не даём, за то, что курим, за то, что за территорию выходим, – рассказывает наш собеседник.

– Как он вас бил? Подзатыльники давал?

– Бывало всяко. Кулаками бил. Помню, он только приехал из училища в детский дом. А одна наша сотрудница Нина Николаевна (он называет фамилию – прим ред.), она дежурила в ночь и рассказала ему, что мы летом ночью вышли за территорию детского дома. Он зашёл в комнату и начал нас бить кулаками.

– А почему вы не давали сдачи, не пытались сопротивляться? Ведь ему не намного больше лет, чем вам. Он сам такой же, как вы, бывший воспитанник?

– Ему 24 года сейчас. Он не такой был, как все. Неуравновешенный он был. Боялись его.

– Кроме него кто-то ещё из санитаров мог ударить подростка?

– Да. Санитарка Нина Владимировна (называет фамилию).

– Конкретно вас она била?

– Нет.

– А кого била?

– Там была девятая группа, сейчас она распалась. В той группе не было воспитателя. Там были дети с глубокой умственной отсталостью, им не нужно было воспитателя. Там работали санитарки. И Нина Владимировна была там санитаркой. Она била их. Все это знали. Один раз я зашёл в туалет, и она там начала бить ремнём ребёнка лет десяти. За что – не знаю.

– Всё-таки почему боялись Чуракова? Вас же много было.

– Потому что он – псих! Один раз он нас сильно избил за то, что мы в комнате не прибрались у него.

– Кто-нибудь знал об этом случае?

– Нет. А зачем?

– Вы видели видео с признаниями подростков о том, что их заставляли насиловать друг друга?

– Видео видел. Но я про это ничего не слышал, сказать ничего не могу. Девок в детдом водил (Андрей Чураков. – прим.ред.), было. Ну как девок, у него одна девушка была, он её и водил.

– С вами уже беседовал психолог?

– Пока нет. Водили к психологу только двоих.

– Никто не давит на вас во время следствия?

– На нас-то нет… А вот насчёт еще одного… ему тяжело.

– Вы в курсе, что ребята рассказывали в машине. Они могут врать?

– Я не знаю. При мне этого не было. Может, после меня началось. Ничего сказать не могу.

– Что ещё санитар заставлял делать?

– Убираться в комнате. Просил, чтобы мы приносили еды Графу (собаке – прим. ред.) и иногда ему приносили еды из столовой. Сотрудникам не положено есть в столовой.

– А директору вы жаловались?

– Да. Мы вместе со всей седьмой группой и санитаркой Светланой Степановной (называет фамилию) пошли жаловаться, что он избивает, но ничего не изменилось.

– Чем вы сейчас занимаетесь в Верхней Туре? Что за интернат, какие там условия?

– Работаем. Трудотерапия у нас.

К нашему разговору подключается другой парень. Третий сидит рядом и молчит.

– В апреле мы выпустились с Ляпустина, – говорит он. – Нас троих воспитанников перевели в Туру. Один уже умер – царствие ему небесное, утонул. Всего в пяти метрах от берега купался.

– Вас бил санитар, против которого сейчас возбуждено уголовное дело?

– Да.

– Как?

– Кулаками, ногами, всем, что в руки попадалось. Ремнями.

– За что?

– За всё плохое. Мы где-то сами виноваты были, курили.

– Почему сдачи не давали?

– Давали, когда сильно разозлит. Витя с ним и дрался (Виктор кивает – прим. ред.).

– Кто-то ещё бил воспитанников?

– Ещё две санитарки в других группах (он называет фамилии).

– При вас лично это было?

– Конечно. Руками, ремнём.

– Сколько лет было детям?

– Не знаю. Помню, один маленький был совсем по росту. Остальные вроде все нормальные были: и санитары, и воспитатели.

– Вы жаловались?

– Только на Чуракова. Но ничего не менялось.

Следствие по громкому делу продолжается.

Фото, видео: Андрей КАЗАНЦЕВ / E1.RU

ФОТОГАЛЕРЕЯ: ИНТЕРНАТ ДЛЯ УМСТВЕННО ОТСТАЛЫХ ДЕТЕЙ НА ВТОРЧЕРМЕТЕ, ВИД ИЗНУТРИ