Как бороться с детским сквернословием?

...Моей дочке было три года. Она только что научилась читать по слогам. Мы стояли с ней на остановке, взявшись за руки, она оглядывалась по сторонам и с восторгом знакомилась с миром.

– Ап-те-ка, – указала пальчиком на вывеску дочка. – Ма-га-зин. Про-дук-ты, – радостно читала она.

– Умница! Умница моя, – улыбалась я. Каждое новое прочитанное слово было для нее открытием. Дочка светилась от счастья. Я, соответственно, от гордости.

К остановке подошел троллейбус. Мы вошли, пристроились на скрипучем дерматиновом сиденье: дочка у окошка, я рядом. Поехали. Я полезла в сумку за кошельком и...

– «Х» «У» «...», мама! – на весь салон, громко и с выражением произнесла дочь всем известное слово из трех букв, захлопала в ладошки и счастливо посмотрела на меня. Мое лицо покрылось красными пятнами, кошелек выпал из руки – неприличное слово было жирно написано на стене темным фломастером. В троллейбусе воцарилась тишина, которая через мгновенье разрядилась громким ржанием. Мне же было не до смеха: услышать из уст трехлетнего ребенка слово, обозначающее мужской половой орган, было дико. Дочка, однако, ждала поощрения.

Я же предпочла отвлечь и переключить ее внимание, сунула ей в руки свою сумку. Сработало, дочка мгновенно принялась изучать сложенные туда интересные вещички и забыла обо всем, а я с тоской уставилась в окно, понимая, что неловкая ситуация может повториться в скором будущем, а значит, откладывать разговор с дочкой в долгий ящик не следует, надо объяснить ей, что не все написанные слова можно произносить вслух. Мои мысли неожиданно уплыли в далекое прошлое.
Вообразите картину: распахнутое окно без занавесок на девятом этаже панельного дома; на подоконнике стоит коренастая рыжеволосая девушка в ситцевом халатике, держится двумя руками за оконную раму; глаза ее горят, щеки полыхают, она широко улыбается и... матюгается на всю округу. Под окнами стоит толпа зевак, громко ржет и аплодирует.

Мне воображать эту сцену нет необходимости, нужно лишь воспроизвести в памяти некоторые эпизоды из детства. С девушкой, устроившей концерт на подоконнике, много лет назад я была знакома лично. Мало того, именно ей я обязана тем, что уже в пятилетнем возрасте узнала во всех подробностях, как делают детей. Просветительницу мою звали Наташа. Она была на три года старше меня, проживала этажом выше вместе с многочисленными братьями с сестрами. Сколько всего было детей в семье – не помню, но все они в совершенстве владели «французским», впитав в себя знания народного фольклора с молоком матери. Родительница общалась со своими многочисленными чадами исключительно матом, с верхнего этажа матюги достигали и моих нежных детских ушей.

Кроме всего прочего, благодаря стараниям отпрысков матери-героини, стены нашего подъезда были всегда плотно исписаны похабными выражениями, а лифт украшали очертания мужских половых органов. Красить и мыть стены было занятием бесполезным – девственными они оставались не больше двух–трех дней после ремонта или уборки и вскоре снова покрывались неприличными граффити.

Все жильцы подъезда, естественно, знали, чьих это шаловливых ручек дело, но повлиять на членов многодетного семейства никто не мог. Дверь они открывали только своим, милиция, врачи, работники социальных и коммунальных служб проникнуть в квартиру не могли. Семейство жило по своим законам и, похоже, было довольно своей долей. Благотворителей, по доброте душевной тащивших в квартиру на девятом этаже игрушки и вещи для детей, мать-героиня спускала с лестницы, громко и с выражением посылая их на... улицу.

В то время, двадцать пять лет назад, члены этого семейства казались инопланетянами. Однако сомневаюсь, что сейчас концерты, которые давала Наташа, стоя в халатике на подоконнике девятого этажа, собрали бы такую обширную аудиторию зрителей. Скорее всего, на старания девушки мало кто обратил бы внимание. Жизнь кардинально изменилась.
Я давно переехала в другой район. В моем теперешнем подъезде чистые стены, зеркальный лифт, интеллигентные соседи, но отгородить собственного ребенка от бранных слов оказалось невозможно. «Наташи» перестали быть экзотикой, они расплодились в огромных количествах. Мат слышится повсюду, в метро, на улице, ресторанах, кафе, кинотеатрах, других общественных местах и даже когда прихожу за дочкой в школу старшеклассницы и старшеклассники, не смущаясь учителей и родителей, матюгаются на школьном крыльце.

Откуда это берется в детях? И что делать?

Если ваш голубоглазый ангелочек с русыми кудряшками и ямочкой на щеке вдруг сказал слово «б-ь» или назвал вас ласково с***й, не торопитесь обвинять всех вокруг, скорее всего это вовсе не тлетворное влияние двора, детского сада, хулигана с верхнего этажа, а ваша собственная заслуга.

Дети разговаривают так, как разговаривают их родители. Они используют те же выражения и слова, которые близкие применяют в речи, говорят с той же интонацией, как мамы и папы. Чтобы ваш ребенок не засорял свою речь бранными словами, не используйте их сами. Отказаться от нелитературных выражений надо сразу после рождения малыша. Детишки имеют свойство губок, они все впитывают в себя с пеленок, наблюдают, запоминают, а потом выдают нам по полной программе.

Конечно, даже если в семье никто не употребляет крепкие словечки, избежать влияния улицы не всегда возможно. Когда-нибудь ваш малыш обязательно притащит домой из сада, песочницы или школы неприличное слово или выражение, а потом протестирует его на вас. Маленькие дети не понимают смысла бранных слов, поэтому, не следует акцентировать на этом внимание и проявлять эмоции.

Если ребенок увидит, что вы, к примеру, смеетесь, а так многие родители реагируют, когда впервые слышат из уст своего малыша неприличное слово, то ребенок вас непременно еще раз повеселит.

К несчастью, нелитературные словечки липучи, как репейники. Отучить ругаться довольно сложно. Некоторые родители, пытаясь отучить чадо от сквернословия, впадают в крайности: лупят детей ремнем, строго наказывают, моют своим отпрыскам рот с мылом. Мне кажется, если бы меня нашлепали ремнем или дали отведать мыльной пены, то матюги из меня сами собой бы полезли. Есть средства, которое действует намного эффективнее ремня – доверительный разговор. Наберитесь терпения и попробуйте поговорить с ребенком по душам, объяснить ему, чем воспитанный человек отличается от некультурного. Внушайте ему с раннего детства, что ругаться неприлично. Один умный человек мне сказал, что когда мы сквернословим, то отпугиваем своего Ангела Хранителя. Попробуйте сказать об этом своему ребенку.

Если же ребенок услышал плохое слово от вас или от близких людей, то учить его и строго наказывать тем более бесполезно: это вызовет только обиду, отчуждение и усугубит ситуацию. Начните исправлять ситуацию с себя.
С детьми в переходном возрасте еще сложнее. Помню себя в тринадцать лет. Контролировать свое состояние было невозможно. Нечто неприятное выползало из меня помимо воли, мучительно хотелось ругаться матом, что я и делала, с воодушевлением выплескивая во вселенную весь свой негатив. К счастью, период этот прошел быстро. В моей семье материться не принято. Надеюсь, что моя дочка тоже не будет засорять свою речь всяким хламом, а когда у нее наступит переходный возраст, мы его пройдем безболезненно и быстро.