«Завтра я должен был выйти дворником»: сбежавший школьник три недели работал у мигрантов

— Паша нашелся! — утренний звонок от мамы школьника, которого 17 дней искал, кажется, весь Екатеринбург (и полиция, и волонтеры, и простые горожане) обрадовал всю редакцию. Весь день Паша с родителями давали объяснения, сначала в полиции, потом в Следственном комитете. Уже поздним вечером мы поехали к Паше домой, чтобы поговорить с мальчиком и узнать, как и где он жил почти три недели.

Мы были в этой квартире ровно неделю назад. Родители не находили себе места, дети (старший брат и младшая сестра) сидели притихшие и растерянные, на тумбочке стояли пустырник и таблетки от давления. Сегодня та же квартира, та же мебель — но всё совсем по-другому, нет этого ощущения страха, беспомощности, безвыходности. Мы сидим с Пашей на диване. После 10 часов допроса у него слипаются глаза. Рядом прямо на полу сидят счастливые родители. Папа говорит с чуть заметным дефектом, объясняет, под языком таблетка от давления. 10-летняя сестра внимательно слушает рассказ Паши. Старший брат, вдумчивый интеллигентный парень в очках, тоже слушает, иногда чуть иронично улыбается.

— Читал новости про себя на Е1.RU?

— Нет. В интернет я не заходил. Только что, как приехали домой, мне дали прочитать, что про меня писали.

— Ты ушел из дома в одной футболке и шортах, зачем?

— Накануне я брал у родителей карточки на телефон (карточки разным номиналом для оплаты сотовой связи - прим. ред.). Родители обнаружили, что карточки пропали. Начали спрашивать: кто? Я не признался, потом боялся, что узнают, что это я. Вышел из дома, сел на 43-й автобус и уехал до конечной остановки. Пока думал, куда уехать, уже конечная была — «Таганский ряд». Было полдесятого. В этот вечер возвращаться не планировал. Думал, попозже вернусь, на следующий день. Телефон просто так не взял, он был разряжен. «Таганский ряд» был закрыт, я просто гулял, потом подошел к киоску, где продавали шаурму. Познакомился с шаурмячником-киргизом, спросил: «Нужен помощник?» Он спросил: «Умеешь красить?» Да, говорю. Отвел, несколько часов я красил какое-то помещение, часов до трех ночи, потом он накормил меня, отвел меня на квартиру ночевать, сам он ночевал в какой-то другой квартире.

— А этот человек не спрашивал, где твои родители?

— Спрашивал. Я сказал: долгая история, целый час надо объяснять. Он: если час, то не надо. Утром я снова зашел в какой-то павильон «Овощи-фрукты» — там заносил, приносил овощи. Потом в другом павильоне выгружал машину. Потом устроился клеить обои на Соболева недалеко от «Радуга парка», там ремонтировали какую-то открывшуюся больницу. Устроили тоже люди на «Таганском ряду», с которыми знакомился. Их звали Акбал, Алик, Алишер, их там много было. Три дня одна работа, потом другая, потом еще одна. Когда меня спрашивали, где родители: я отвечал одно и то же — долгая история. Это была моя отговорка.

Несколько дней жил в какой-то комнате в общежитии. Там было грязно, но я прибрал, вымыл. Там кровать, плитка, на которой можно было готовить. Потом ночевал в одном фруктовом павильоне недалеко от «Таганского ряда», устроился там на несколько дней помощником охранника. Охраняли по ночам павильон с арбузами. Мы спали по очереди, несколько часов он, несколько я. Правда, две ночи у напарника болела голова, и он просил поохранять меня. Тяжело было не спать почти двое суток.

— Чем кормили?

— Арбузом, яблоками, шаурмой. Мне платили, я покупал себе еду в магазине: сыр, хлеб, сосиски. Платили по 200–300 рублей за день, иногда по 150. Но я работал по несколько часов. Один раз я проработал весь день в павильоне «Овощи-фрукты», выгружал машину, он пообещал 700 рублей на следующий день. А на следующий день киоск уже закрылся. Я пошел на другую работу.

— Почему домой не возвращался?

— Уже страшно было возвращаться. Стремно как-то.

— Одежду теплую купил?

— Одежду дал Алишер, я у него работал. Кофту, джинсы, шапку. Не замерзал, вчера только в дождь замерз.

Папа включается в разговор.

— Когда мы дали телефон на Е1, нам стали звонить. И последние дни было несколько звонков, что видели Пашу на Сортировке. Мы тут же срывались, брали такси, машины у нас нет. Приезжали. Но не находили. Сейчас выяснилось, это был действительно Паша. Но мы с ним так и не столкнулись. Этот мужчина, мигрант, который его нашел, — он работал на «Таганском ряду», прочитал на Е1, стал приглядываться к Паше. Но не был уверен, что он. Он накануне звонил, что видел мальчика, похожего на Пашу, на Плотинке, Потом выяснилось, что сын и правда в тот день был на Плотинке. Но мы так и не нашли его тогда. И вот сегодня он снова позвонил и сказал, что я вашего сына вижу, приезжайте на Техническую, 34, если вознаграждение актуально.

Приехали, одновременно с полицией (им мы позвонили перед выездом) я зашел в кафе. Паша сидит весь мокрый. Пьет чай. Я подошел, обнял, успокоил, сказал: надо ехать в полицию, рассказать где был, чем занимался, чтобы на нас не думали. Спасибо полиции, я видел, как они работали. Спасибо горожанам, волонтерам. Вознаграждение он получил. От 250 отказался, сказал, 150 достаточно. Еще спасибо тем, кто его приютил не оставил на улице. Отдельно отблагодарим.

— Паша, ты почему не звонил родителям?

— У папы через два дня должен быть день рождения, собирался позвонить.

— Ты думал, как потом жить, долго бегать, прятаться?

— Завтра я должен был выйти на работу дворником. Подметать два двора на Сортировке. За это обещали дать маленькую комнату и зарплату в 18 тысяч в месяц. Трудовую не обещали, конечно. Это же нелегально всё. Было бы постоянное место работы и жилье. Откладывал бы деньги и по уму распределял. На будущее, на профессию. А дальше видно было бы.

— Сколько заработал?

— Тысячи две с половиной.

— Куда денешь?

— Родителям отдам. Правда, сейчас рублей сто осталось, остальное истратил на продукты.

Когда Паша вернется в школу, пока непонятно. Уверяет, что хочет на занятия. Но завтра у него и родителей снова поездки по разным инстанциям — будут делать медосвидетельствование, проверять, нет ли на теле следов от побоев.

Мы писали, что найти Пашу удалось благодаря звонку мужчины, который заметил мальчика. Прочитайте рассказ родителей о том, как они искали сына и что произошло накануне исчезновения. Спустя несколько дней было возбуждено уголовное дело по статье «Убийство».