«Блокировка — крайняя мера». Эксперты — об отключении Facebook и других соцсетей

Накануне Генеральная прокуратура признала Facebook, который входит в компанию Meta вместе с Instagram и WhatsApp, причастным к нарушению основополагающих прав и свобод человека, а также прав и свобод граждан России. В Роскомнадзоре заявили, что начали частично ограничивать доступ к Facebook.

Россияне проводят в соцсетях два с половиной часа в день, десятую часть своего дня. К ним приковано всё внимание. Особенно сейчас — во время военной спецоперации на Украине. Мы спросили у экспертов «АКАР Урал», стоит ли ожидать блокировок и других иностранных соцсетей. И куда, если это произойдет, уйдут пользователи.

Екатерина Орлова, директор digital-агентства DeltaClick (Deltaplan Group):

— Пока непонятно, как сильно заявленные частичные ограничения РКН затруднят работу Facebook и коснется ли это других ресурсов Meta, — объясняет Екатерина Орлова. — Если всё же работа большинства ресурсов будет заблокирована и опустится железный диджитал-занавес, логично предположить, что произойдет перераспределение интернет-аудитории по оставшимся в свободном доступе отечественным или независимым интернет-ресурсам.

Сейчас доля пользователей LinkedIn от общего числа интернет-пользователей в России составляет 5%. Для сравнения — доля пользователей соцсетей от общего числа интернет-пользователей — 82%. Доля пользователей Facebook — 30%, Instagram — 64%, WhatsApp — 81%. Возможно, число установок VPN вырастет, но всё же прежний объем аудитории при жестких блокировках эти ресурсы не наберут.

В среднем мы в день проводим в интернете 7 часов 50 минут, из них 2 часа 27 минут — в соцсетях. Даже если заблокировать популярные ресурсы, человек не изменит резко паттерны медиаповедения и не станет по щелчку критично меньше пользоваться соцсетями. Диджитал точно так же, а возможно, даже больше будет востребован как инструмент поиска информации и развлечений. Однако спрос перераспределится на российские соцсети, а также на новостные, развлекательные сайты и мессенджеры. Так что гипотетически можно предположить рост аудитории российских онлайн-кинотеатров и стриминговых музыкальных сервисов.

Сейчас десятка самых посещаемых ресурсов/сайтов в рунете, по данным MediaScope, выглядит так:

1. «Яндекс».
2. Google.
3. YouTube.
   
4. WhatsApp.
5. «ВКонтакте».
6. Сбербанк.
7. Mail.ru.
8. Instagram.
9. Telegram.
10. «Госуслуги».

Без потенциально исчезающих сайтов она может выглядеть так:

1. «Яндекс».
2. «ВКонтакте».
3. Сбербанк.
4. Mail.ru.
5. «Одноклассники».
6. Telegram.
7. «Госуслуги».
8. AliExpress.
9. TikTok.
10. Avito.
    

Кстати, многие инфлюенсеры, блогеры сейчас заводят телеграм-каналы или активно напоминают о них как об альтернативе Facebook и Instagram. Интернет — очень гибкая среда, глобальный опыт показывает, что он может адаптироваться даже под самую агрессивную среду. Диджитал-коммуникации, охваты, бренды в интернете не исчезнут, но российский диджитал-ландшафт может измениться критично.

Михаил Пономаренко, директор по развитию контент-бюро «Ишь, Миш!», аспирант РАНХиГС:

— С 1 января в России для зарубежных интернет-компаний с суточной аудиторией более 500 000 пользователей действует закон о «приземлении». Если кратко: компании должны открыть представительства в России, взаимодействовать с Роскомнадзором и ограничивать доступ к запрещенной информации.

Представительства открыли Apple и Spotify, а соцсети Likee, Twitter и TikTok в январе зарегистрировали личный кабинет на сайте Роскомнадзора.

Вероятны трудности, связанные с блокировкой страниц: Meta усилила контроль за распространением фейк-ньюс, спорного или неоднозначного контента после блокировки аккаунта Трампа, и может возникнуть спорная ситуация, какой контент считать фейковым и кто будет делать фактчекинг. Думаю, придется искать компромисс.

24 февраля Facebook ограничил в работе несколько российских государственных СМИ из-за «распространения фейковой информации». За это Роскомнадзор может пригрозить замедлением работы соцсетей. Но блокировка — крайняя мера.

Если соцсети и сервисы откроют представительства в России, здесь же они будут платить налоги. А перспективы развития и расширения соцсетей в России большие.

По данным We Are Social, 72,7% граждан России используют соцсети — это 106 миллионов человек. На западные платформы приходится больше всего времени посещения. Так, только в YouTube россиянин в среднем проводит 27 часов в месяц. В TikTok — 26,3 часа. Аудитория Instagram и TikTok в России быстро растет.

Егор Дегтярев, диджитал-стратег Be Brand People:

Соцсети, к великому сожалению, стали благодатным полем для негатива, пропаганды и дезинформации. Отключение в России таких рекламных инструментов, как Facebook, Instagram, Google приведет к потерям аудиторий и рекламных бюджетов со стороны площадок.

Инфовакуум, который возникнет в случае отключения, безусловно, будет воспринят общественностью враждебно, но вспомним кейс с LinkedIn. Его отключение вызвало лишь временный дискомфорт.

А спрос, как мы помним, рождает предложение, а значит бюджеты и аудитория уйдет на площадки, которые будут доступны.

Андрей Жеребцов, руководитель Inkapri Digital:

Meta — американская компания. Они подчинятся властям, если их обяжут. Россия — небольшой рынок рекламы, но значительный для западных компаний. Они будут лоббировать эти вопросы в конгрессе, в свою сторону — не один же президент принимает эти решения, всё согласовывается.

С нашей стороны вопросов много! Роскомнадзор частично ограничил доступ к Facebook. Затронет ли это Instagram, будут ли работать рекламные инструменты, что значит частично, какие следующие шаги правительства ожидать и т. д., непонятно.

Если перестанет работать и Instagram, остается реклама в Vk.com, Mytarget и «Яндексе». И рекламодатели очень оперативно перекинут свои рекламные бюджеты на отечественные площадки. Не останется вариантов. Рынок таргетированной и контекстной рекламы не встанет.

Но есть еще TikTok, который не продался американцам и вполне заменит Instagram. С YouTube сложнее, конечно, качественной альтернативы у нас нет.

Ранее мы объясняли, что стало причиной частичной блокировки Facebook.