«Задают простой вопрос: "Крым чей?"» Казахстанка — о том, как в Астане принимают россиян

Динара — коренная жительница Астаны, которая уже третью неделю наблюдает за тем, как ее город меняется под наплывом приезжих россиян. Одни казахстанцы приветствуют волну миграции, другие теряют из-за этого жилье, а третьи спорят о том, стоит ли вообще принимать бегущих от мобилизации.

Прочитайте, что о настроениях в Казахстане и мигрантах из России думают жители страны.

Я осознала, что очереди на границах — это не шутка, когда через неделю после начала мобилизации пошла с подругой в Mega Silk Way. Это огромный торговый центр, мы собрались в кино... и были просто поражены количеством русских лиц вокруг. Конечно, Казахстан — многонациональная страна, и русских здесь всегда было немало, но отличить «наших» от неместных очень легко. Не знаю, как объяснить, однако они сразу выделяются. Особенно — их говор. Сходу выдает слово «тенге», которое они произносят через «э» (казахстанцы говорят мягко и через «е»: «теньге». — Прим. ред.).

Кстати, «наши» русские из-за наплыва приезжих начинают нервничать — люди теперь всё пристальнее рассматривают славян. Возникает напряженность.

Второе, что все заметили, — это ад на рынке аренды. После того как россияне к нам побежали, нашлись ушлые арендодатели, которые повысили плату в два, а то и в три раза. Если жильцы не соглашаются, то их выгоняют и заселяют приезжих. В один день я с коллегами обсуждала алчность людей, а буквально следующим утром коллегу из другого отдела выставили за дверь.

Эти арендодатели, на мой взгляд, просто бессовестные. Жадные, жадные люди. Из квартир повыселяли много студентов, и им оказалось совершенно некуда идти. В Астане и Алма-Ате волонтеры организовывали для них хостелы.

Вся эта, скажем так, спецоперация с самого начала казалась мне ужасным сном. На дворе XXI век, о каких таких операциях может идти речь? Особенно — после ужасов двух мировых, после того, как мой Казахстан столько потерял во время Великой Отечественной. Я, мои друзья и все мои знакомые против происходящего. В Казахстане тоже есть «ватники», но их намного меньше, чем адекватных людей.

При этом многие думали, что всё закончится за три-четыре месяца, даже мыслей о мобилизации не было. Новость о ней в Казахстане прогремела очень громко. Мы соседи России, и наплыв россиян сразу был ожидаем.

У меня самой дядя живет в Тюмени. У него есть сын, за которого я очень переживаю. Но, к счастью, этот парень сейчас в Казахстане. Приехал к родным через два дня после новости и, думаю, не уедет, пока всё не закончится.

Всех этих мужчин, которые толпились на «Верхнем Ларсе», я не считаю беженцами. Беженцы для меня — это те, кто бегут от ракет и взрывов. С одной стороны, я понимаю этих людей: кто же захочет умирать за речи про «родителя номер один» и «родителя номер два»? Но, с другой стороны, мне не дает покоя вопрос: почему нельзя было так же дружно встать и начать что-то менять в своей стране?

Точно могу сказать одно: в Казахстане «ватников» не потерпят. Задают простой вопрос: «Крым чей?»

Какого-то общего мнения по поводу бегущих у нас нет. Есть те, кто рад встретить всех с распростертыми объятиями, равно как и те, кто крайне недоволен резким наплывом мигрантов. Есть и много неопределившихся.

Иногда сердобольность наших граждан, по-моему, доходит до абсурда. Был недавно случай в городе Уральске, волонтеры там помогали с поиском жилья россиянам. Заодно им искали одежду, предметы быта и прочие нужные вещи. У них был чат, где, кроме волонтеров, состояли и обычные люди, желающие помочь, чем смогут. В чат кидали списки вещей, которые нужны приезжим. Так там особо осмелевшие типы запрашивали себе кухонные тряпки и капсулы для посудомоечной машины. Если не ошибаюсь, эти же волонтеры бесплатно раздавали мужчинам сигареты. Помощь — это прекрасно, но неужели это правда то, на что стоит тратить ресурсы?

Россиянам помогают не только волонтеры, но и государство. Например, в наших ЦОН (центрах обслуживания населения. — Прим. ред.) для приезжих быстро организовали отдельные столики для выдачи ИИН (аналог ИНН в России. — Прим. ред.), чтобы те могли без проблем пользоваться банками и регистрировать сим-карты.

Как лично я отношусь к бегущим, сказать сложно. Наверное, я одна из неопределившихся. Я просто надеюсь, что всё плохое закончится, и никому больше не придется никуда бежать.

Ранее о таксомафии, языковом патруле и жизни эмигрантов рассказал казахстанский волонтер, помогающий приезжим. Прочитайте также истории уехавших от мобилизации уральцев и посмотрите на гигантские очереди, которые еще недавно были на границах.

Всю информацию о частичной мобилизации в России мы собираем в специальном разделе.