Были пытки или нет? Почему отменили приговор каменским полицейским, «заставлявших» подростков рыть могилу

В начале года четырех полицейских из Каменска-Уральского: Алексея Возчикова, Василия Половку, Эмиля Гасанова и Алексея Андреева — обвинили в издевательствах над детьми. По словам подростков, полицейские их пытали, вывозили в лес и заставляли рыть себе могилу, чтобы те сознались в краже. После неоднозначного расследования Синарский районный суд вынес сотрудникам полиции приговор, который 25 августа отменил областной суд.

Адвокат каменских полицейских, которых обвинили в пытках подростков, рассказал E1.RU, почему отменили приговор и вернули дело в прокуратуру. По словам Олега Космарева, показания ребят ничем не подтверждаются и противоречат друг другу. Мы поговорили с адвокатом, чтобы разобраться во всех несостыковках и понять, что произошло на самом деле.

— Почему отменили приговор?

— Суд усмотрел не только нарушения, допущенные судом первой инстанции, но и, более того, нарушения на этапе расследования. Они настолько серьезные, что их невозможно устранить в суде, поэтому дело вернули в прокуратуру.

— Какие именно нарушения были выявлены?

— Доказательная база очень скудная. Фактически она основана на показаниях несовершеннолетних, которые объективными данными вообще не подтверждались. Отсутствие телесных повреждений. Отсутствие внятных обращений за медицинской помощью.

— А как же та самая могила/яма, которую они якобы заставляли их копать?

— Возьмем пресловутую яму, которую якобы потерпевшего Бусова (имя изменено. — Прим. ред.) заставляли копать.

В протоколе фигурирует участок слегка взрыхленной поверхности. При том что он сам говорил, что яму он копал на протяжении 40 минут. Достаточно крепкий 16-летний подросток, представляете, какую должен был вырыть яму. Там можно окоп полного профиля выкопать.

— Может, ее закопали потом обратно?

— Никто такого не говорил и не утверждал. То же самое относится к подушке, которой их якобы избили [потерпевшие утверждали, что их избивали подушкой с утяжелением внутри]. Ее описание сильно разнится в показаниях потерпевших. Ее, кстати, и не обнаружили. Но дело даже не в этом, если их действительно били этой подушкой, почему у подростков даже ее описание не совпадает?

— Еще были несостыковки в словах подростков?

— Много всего было. На что я лично обратил внимание. Бусов очень настойчиво утверждал, что его приковывали наручниками в полицейской машине, когда его возили на место, где он закладывал наркотическое средство. Причем он испытывал физическую боль.

Но если мы застегнем наручники у подростка на руке с его нежной кожей да еще так, что он будет чувствовать сильную боль, то в любом случае ссадины или другие следы на этом месте останутся. С учетом того что машина едет достаточно долго, маневрирует, трясет ее.

Однако практически сразу после этого Бусова осматривал независимый врач. В медицинском заключении он описывал его внешний вид, состояние одежды и наличие или отсутствие телесных повреждений. И там ничего нет, никаких повреждений.

— А что с биллингами телефонов? Нельзя проверить, вывозили в лес действительно или нет?

— Если кратко, то все точки, по которым они ездили, и места нахождения райотделов и место жительства фигурантов находятся рядом. В какой-то момент используют одни и те же вышки базовых станций. Лес, в который возили, начинается почти сразу после дома Бусова. Это фактически никак не проверить — был он в лесу или нет.

Кроме того, сам по себе факт вывоза не является преступлением. Когда его проверяли на причастность к незаконному обороту наркотиков, его тоже возили, чтобы он показал место, откуда взял закладку.

— Что это за история с наркотиками?

— Он только показал, где изъял закладку, его не привлекли, но отрабатывали его причастность к обороту. Он изначально сообщал о закладках. У него дома были найдены предметы для курения с наслоением наркотических средств. Количество было недостаточным для возбуждения дела. Это всё есть в материалах дела, и это никто не отрицает.

— Представитель потерпевших Барсуков рассказал, что в деле были не только слова потерпевших, но еще и экспертизы.

— Самой главной экспертизы нет. Почвоведческой. Она может показать, слои земли нарушены или слежались. Она могла бы закрыть этот вопрос про то, что якобы заставляли рыть могилу. И хотя мы заявляли ее на следствии, следователь отклонил ходатайство. Потому что следствие не заинтересовано было в том, чтобы в деле появились дополнительные доказательства невиновности полицейских.

К сожалению, у нас только в УПК осталось, что следователь обязан проверить версии как виновности, так и невиновности. У следователя сейчас одна задача — обвинить и добиться направления в суд.

— А другие экспертизы?

— Поскольку это несовершеннолетние, в отношении них всегда проводится психолого-психиатрическая экспертиза. Один из основных вопросов которой — склонен ли подросток к фантазированию и лжи. В 99% случаев в заключении там пишут одну фразу: «Не склонен к фантазированию и лжи». Так же и здесь.

Однако мы в судебном заседании допрашивали людей, которые его хорошо знают. Они рассказали другое, что мальчик — образец изворотливости и будет изворачиваться до тех пор, пока его железобетонными фактами не припрут к стене. И в его показаниях это заметно — он даже себе противоречил. Например, он потом сам признался в суде, что оговорил часть полицейских, и отказался от части ранее данных показаний.

— А что с другой потерпевшей, девушкой?

— Она тоже заявляла, что ее били подушкой и так далее. Но в медицинских документах отражена простудная природа ее почечного заболевания. Она занимается на постоянной основе греблей, а у гребцов болезнь почек на простудной основе — это профессиональное заболевание. Так как постоянно на эту область попадают брызги и дует ветер. Ее диагноз не может быть по причине каких-то ударов.

— Еще какие-то были противоречия у нее?

— Я девочку в процессе уже не застал. Когда ее начали в судебном заседании ловить на этих противоречиях, оглашать ранее данные показания, она изобразила, что ей стало плохо. Ее допрос прервали, после чего она уже ни в одно судебное заседание не пришла.

— Так можно разве?

— Суд сделал ей скидку на то, что она несовершеннолетняя. Обязать ее принудительным приводом в силу ее возраста не смог или не захотел. В итоге суд сам себя лишил возможности эти противоречия устранить. Потому что в первых ее показаниях — одно, в том, что она начала на суде говорить, — другое. Внутри показаний ее на следствии тоже противоречия.

— Можете пример привести?

— Например, она утверждала, что, когда ее тоже возили в лес, Возчиков активно интересовался, живет ли она половой жизнью, девочка ли она и не хочет ли она с ним познакомиться поближе. Но в деле в качестве вещдока есть репортаж, где кусочек пресс-конференции с участием потерпевших и депутата Вегнера. И там она то же самое слово в слово говорит не об Алексее Возчикове, а о следователе Капустине. И ни слова о том, что этим интересовался Возчиков. Потом про Капустина она ничего не говорит, а вдруг по ее словам этим начал активно интересоваться Возчиков. И таких моментов масса.

— Получается, что их показания противоречат друг другу и имеющимся фактам, но полицейских всё равно осудили на основе их слов?

— Да, показания этих двух человек положены в основу обвинения. Я еще понял бы, если показания согласовывались бы с совокупностью других доказательств, но других доказательств просто нет. Весь приговор из таких противоречий соткан.

Он достаточно внятно мотивы оговора излагал. Суд первой инстанции вообще это проигнорировал. В приговоре даже оценки его отказу не дано. Просто суд доверяет его показаниям, данным ранее, и всё. Это нонсенс.

Единственный полицейский, от показаний на которого Бусов не отказался, — это мой подзащитный Алексей Возчиков. Он год назад уже раскрыл дело о краже с автомойки, которую совершил Бусов. Поэтому у мальчика был мотив для оговора. Однако в суде не обратили внимания на это уголовное дело, не истребовали никакие материалы, значения не придали.

— Что по поводу последней кражи, признание в которой якобы из него выбивали?

— В деле есть очень веские доказательства против Бусова, что преступления, за которые его начали раскручивать [кража сумочки у пенсионерки], он реально совершил. Кража эта была им совершена, потому что как минимум он воспользовался банковской картой, которая находилась в сумке потерпевшей.

Однако Следственный комитет фактически саботировал расследование этого уголовного дела. Они понимали, что если дать ему ход, это очень серьезно бросит тень на уголовное дело в отношении сотрудников полиции. В итоге дело приостановлено по основанию розыска лица, подлежащего уголовной ответственности.

— То есть Бусова вывели за рамки этих лиц?

— Да, если бы этого не произошло, это бы очень серьезную тень бросало на дело против сотрудников полиции.

— Как можно вывести за рамки, если есть доказательства против него?

— Есть отсекающее постановление, им следователь решает не привлекать Бусова к уголовной ответственности по этому конкретному факту. Это сделано для того, чтобы он был безупречным потерпевшим.

В начале года четырех полицейских из Каменска-Уральского обвинили в издевательствах над детьми. По словам подростков, полицейские их пытали, вывозили в лес и заставляли рыть себе могилу, чтобы те сознались в краже. Синарский районный суд приговорил их к 3 и 4 годам колонии. Родственники и коллеги осужденных выступали с пикетами в защиту полицейских, утверждая, что дело построено на словах. В августе областной суд признал существенные нарушения в расследовании и вернул дело в прокуратуру.

А тут вы можете почитать про другой отмененный приговор — женщину обвинили в избиении и смерти взятого под опеку ребенка-инвалида. Следствие решило, что причиной смерти маленького мальчика были удары по голове, однако сама женщина утверждала, что причина — заболевание крови.