Баня, после которой хочется помыться: проверяем иммунитет в парилках на ВИЗе

E1.RU продолжает исследовать городские бани. На очереди — подразделение большого банно-прачечного комбината «Жемчужина» на улице Долорес Ибаррури, 6. В отличие от бань на Первомайской и «Космоса», на ВИЗе сложно получить удовольствие от процедуры парения.

Банный ревизорро Е1.RU Даниил Румянцев рассчитывал совершить оздоровительную прогулку, но она получилась экстремальной. Впечатления и выводы читайте в новом репортаже банной серии.

На крыльце банно-прачечного комбината «Жемчужина» стоял мужчина с идеально выбритой головой. Он был одет в простыню, обернутую вокруг бедер, а сверху его тело и руки покрывала только большая татуировка. По улице Долорес Ибаррури в нескольких метрах от крыльца мчались машины, по тротуару шли люди. Парень вдыхал сигаретный дым, а у ног его ждала своей очереди полторашка пива.

Шел девятый час вечера. Я вежливо обошел здоровяка на крыльце и шагнул внутрь. Очки сразу же запотели.

— Поздно уже! — услышал вдруг голос позади.

Повернулся и, всматриваясь через затуманенные стекла, увидел гардеробщицу в синем форменном халате.

— Простите, что вы сказали? — переспросил я. — Можно мне билет?

Гардеробщица с сочувствием взглянула, протянула руку к моим очкам и пальцем поскребла запотевшую линзу. Опешив от такого высокого уровня сервиса, я повторил вопрос.

— Касса, говорю, закрыта, всё! — гардеробщица задумалась. — Наличка есть?

— Двести рублей.

— Сойдет! Со скидкой пройдешь! — развеселилась дама. — Сдавай вещи!

В обмен на пуховик она выдала номерок, он же — пропуск на конкретное место в предбаннике. Пока я раздевался, пелена сошла с очков и я смог осмотреться в фойе. Только по трем веникам, вывешенным на продажу в гардеробе, можно было догадаться, что я попал в баню. Обстановка здесь не менялась с застойных времен, а главную деталь интерьера составляют многочисленные инструкции по безопасности на все случаи жизни.

Если у инспекторов по безопасности есть план по запугиванию населения, то ответственный за информирование клиентов «Жемчужины» перевыполнил его на много лет вперед. Пришедшие на пар гости заодно узнают, как вести себя при пожаре в жилом доме, что может вызвать это бедствие, куда звонить и как эвакуироваться.

«Терроризм — угроза обществу» — гласит второй баннер, занимающий полстены. Он рассказывает, где могут устанавливать взрывные устройства, как можно их опознать и что делать, если это случилось. Еще один раздел рассказывает, «что делать, если вас захватили в заложники». Словом, как раз то, что нужно человеку, который собрался расслабиться в парной.

Изучив инструкции на всякий случай, я зашел в предбанник. И сразу понял, что баню уже захватили в заложники — но не террористы, а черная плесень. На самых видных местах, под потолком, сквозь побелку пробиваются черные пятна. Трамваи, которые в этом месте пересекают улицу, светили фарами прямо в окна. В раздевалке и без этого довольно светло.

Обстановка расстроила: меня предупреждали, что баня не новая, но такое увидеть я не ожидал. При входе в туалет надпись: «Дышите чистым воздухом». И еще одна, для тех, кто не понимает намеков: «Курить запрещено». Я открыл дверь: там было густо накурено. Два голых мужика что-то обсуждали между собой, из потока иностранных слов ухо выхватывало знакомые, но не предназначенные для печати. В унитазе грустно плавали бычки.

Номерок привел меня на скамейку с теми же цифрами — на ней сидел тот самый лысый мужик с крыльца. Он вежливо поздоровался, уступил место и пересел на свое. Рядом сидел его друг с такой же идеальной прической, только без тату.

— Как тут пар? — спрашиваю.

— Очень сырой. Заходишь — и сразу покрываешься потом. Мы немного высушили парилку, так стало получше. А вообще мы ходим в железнодорожную баню, там получше.

— Вижу, вы только что побрились. Здесь есть парикмахерский кабинет?

— Нет, мы сами, простыми бритвами. Видишь, порезаны все.

Кстати, на крыльце бани висит объявление, что «Жемчужине» требуется мастер в салон красоты.

По пути в парную ждали новые неприятные открытия. На входе — деревянная дверь с черной от сырости ручкой. Касаться ее неприятно: дерево покрыто какой-то слизью. Помывочное отделение тяжело болеет. Сырость, затхлый воздух, старый плиточный пол в черных пятнах отбивают всякое желание подходить к тазам. Две душевые кабины с пластиковой сантехникой на веревочках. Два человека моются, человек пять в очереди громко беседуют.

Среди парящихся и моющихся большинство иностранцы. Многие из них вместо килта или простыни носят здесь просто нижнее белье или шорты. Но это не так бросается в глаза, как гость, который в чем мать родила отважно садится то на гранитные лавочки в помывочной, то — потом в раздевалке — на лавку.

В парной на полке стоят две скамейки. На них шесть человек: четверо сидят или стоят, один растянулся во всю длину лежака, другой резво охаживает его вениками. Каждый удар сопровождается криками.

Внутри очень влажно: труба с паром, из которой здесь поддают, работает постоянно. Сильного жара от нее нет, но вода мгновенно оседает на коже и через минуту чувствуешь себя акваменом в родной стихии.

На полке температура градусов 65, не больше. Но я поначалу стоял внизу и с удивлением почувствовал морозное дуновение. Сильно сквозило из-за второй двери, которая находится тут же и ведет на улицу либо в неотапливаемое помещение. На моей памяти это первая парная, в которой можно замерзнуть. Полок почти сплошь усыпан листьями от веников. Убирать их никто не собирался.

Вернулся в предбанник, там разговорился с посетителем. Оказалось, он учитель музыки и постоянно ходит в эту баню. Но не потому, что ему очень нравится, просто она удобно расположена: недалеко от дома.

— Сюда контингент такой ходит, знаете ли… — он сделал ударение на слове «контингент».

— Приезжие и жители Сортировки?

— Не только. Но вообще, если хочется, чтобы поменьше народу, знаете, можно в отделение на втором этаже пойти. Там подороже, но можно посидеть в тишине, — поделился он секретом и порекомендовал также заглянуть в сауну.

Так называют вторую парную в общем отделении: она действительно посуше и тоже не слишком жаркая. Здесь чище и места тоже немного: всемером уже тесно, кому-то приходится постоять. Пара солидных бородачей обсуждают что-то важное. Опять не по-русски, понятны только суммы: пять тысяч, семь тысяч.

В нарушение всех традиций после второго захода в парную я решил уйти пораньше. Процедура не принесла никакого удовольствия. Впервые после бани хотелось домой, чтобы помыться.

Я оделся и вышел из предбанника в фойе. Там атлетичный киргиз уговаривал вахтера пропустить друзей.

— Вот они опоздали, но очень хотят. Пусть пройдут ненадолго, хорошо?

— Да полчаса осталось всего-то!

— Ну и что, мы успеем!

Трое опоздавших просачиваются в раздевалку. Я рад за них: сам прошел сюда нелегально.

До этого дня в банях на Долорес Ибаррури я был лет десять назад и такого бардака не помню. Более того, в 2010 году комбинат «Жемчужина» получил диплом высшей степени как участник всероссийского конкурса «Лучшее предприятие сферы ЖКХ». Во всяком случае, об этом гордо сообщает сайт организации.

Не хочется говорить слово «антисанитария», но другого я подобрать не смогу. Его нужно большими буквами написать на входе в это заведение.

Парные «Жемчужины» — на любителя невысоких температур и большой влажности, которая ощущается даже в сауне. Остальное вряд ли понравится хоть кому-то.

Бани идеально расположены с точки зрения транспортной доступности. Сюда можно приехать на трамвае с ВИЗа, Сортировки или даже с Уралмаша. Комбинат находится в большом здании, и при желании из него получится конкурент хоть «Андреевским», хоть «Сандунам». Формат можно сохранить — он отточен годами работы и в сетевых отзывах наряду с брезгливыми заявлениями о грязи есть много благодарных реплик от людей, которые из года в год приходили сюда мыться и париться.

Сервис, оборудование и интерьер «Жемчужины» нуждаются в кардинальном обновлении. Баня — для людей, а не для сотрудников, которые ведут себя на работе как дома в плохом смысле слова. А людей надо уважать. Такая баня — просто неуважение. Можно сохранить бюджетную стоимость и снова сделать из «Жемчужины» место, куда хочется возвращаться.

Если вы еще не были в новых банях «Космос», почитайте репортаж банного ревизорро, который их протестировал. Если же вам по нраву советский уклад общественных бань, сходите на Первомайскую.