«Пока вас не убьют, ничего не будет»: почему в России можно безнаказанно преследовать женщин

Представьте себе, что за вами кто-то ходит. Буквально везде: когда вы идете домой или на работу, когда бежите на автобус, выбрасываете мусор. Человек, который это делает, вам не нравится, возможно, вы даже не знакомы лично. Возможно, он неадекватен. Но он не отступает и преследует вас везде. А главное, что вы с этим ничего сделать не можете. Совсем.

В России не существует возможности защитить себя от преследователя, а жертвами так называемого сталкинга регулярно становятся девушки по всей стране. Молодой екатеринбуржец по имени Никита влюбился в девушку. До такой степени, что больше никто его в этом мире не интересовал, а ради нее он готов был пойти на всё, даже если она против. Писать ее друзьям и родителям, встречать около дома, находить всё новые и новые аккаунты в соцсетях, которые были созданы, чтобы больше никогда его не видеть.

— Он говорил, что я ангел, который вывел его из комы и не дал ему умереть. С тех пор он начал как-то вычислять мои адреса, ночевал под дверью на полу в моем общежитии, следил из кустов, ходил за мной в университет. Это продолжалось до тех пор, пока я не начала скрывать свой адрес даже от знакомых и вообще от всех, кто мог бы ему его сказать, — рассказывала нам одна из жертв сталкинга.

Никита до сих пор регулярно пишет девушке, но даже при большом желании разобрать ход его мыслей очень трудно.

Девушка идет в полицию и просит о защите. Но ее заявление никто всерьез принимать не собирается. Там обещают провести проверку, но даже если это будет сделано, никаких последствий для Никиты не наступит.

Вспомним историю Екатерины. Ей 38 лет, у нее есть дочь. Год назад она знакомится с Дмитрием, у них завязываются отношения, которые длятся полгода. Люди не сошлись характерами. Екатерина с Дмитрием рассталась, а он с ней — нет.

— Он приходил ко мне на работу, наносил мне побои, избил моего начальника, когда он за меня вступился. Разбил ему машину, проследив, где он живет. Постоянно следит за мной, ломится в квартиру, встречает утром у подъезда. Я четыре раза писала заявление в полицию, а там говорят: «Пока вас не убьют, ничего не будет», — говорит Екатерина.

В полиции такие ответы могут давать даже не от того, что ничего не хотят делать. Просто не существует ни одной законной причины за что-либо наказать преследователя. Если бы были реальные угрозы расправой, зафиксированные побои, было бы легче. Но такие люди обычно наносят психологические, а не физические травмы. В итоге в наших правоохранительных органах ситуации сталкинга называют не преследованиями, а ухаживанием.

— Полгода молодой человек жил с женщиной гораздо взрослее него, воспитывающей взрослую дочь. Вначале всё у них шло хорошо, но настало время, когда дама поняла, что ей нужен другой спутник жизни. Кавалер решил продолжить бороться за сердце дамы всеми возможными способами: задаривал подарками, пытался ухаживать. Однако эти действия возлюбленная воспринимала как преследование, — комментировали историю Екатерины в областном главке.

С нами поговорила Оксана Пушкина, знаменитая телеведущая, общественный деятель, депутат Госдумы и заместитель председателя комитета Госдумы по вопросам семьи, женщин и детей. Она считает, что преследование человека — актуальная тема не только в России, но и во всём мире.

— На сегодняшний день, к огромному сожалению, ответственность за преследования никак не регулируется действующим законодательством. Существующие статьи «Понуждение к действиям сексуального характера», «Оскорбление» и «Мелкое хулиганство» не охватывают состав такого правонарушения, как харассмент, что исключает их применение в случаях домогательств, — считает Оксана Пушкина.

Нормы нашего закона работают так, что по ним можно наказать человека за преступление, но не предотвратить его. То самое «когда убьют, тогда и приходите». Защитные механизмы для потерпевших развиты недостаточно. Оксана Пушкина даже пыталась решить этот вопрос и продвинуть закон о харассменте, но, очевидно, сделать это не удалось.

— Сотрудники полиции фактически не имеют никаких мер воздействия на правонарушителя, потому что в законодательстве не прописан такой состав правонарушений. В свое время я выступала с законодательной инициативой создания проекта Федерального закона «О внесении изменений в Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях в части установления защиты прав человека от сексуальных домогательств (харассмента)», — говорит депутат Госдумы.

В понятие «харассмент», считает Пушкина, нужно вписать огромный список поступков, которые задевают или унижают человека, вызывают чувство стыда или пугают его: высказывания, жесты, действия, издевки, шутки, приставания, преследование, пошлые намеки и угрозы.

— Это явление достаточно распространено, чтобы законодатели и правоприменители уже, наконец, обратили на это внимание.

Одно из самых ненаказуемых деяний сейчас — это сталкинг, говорит руководитель организации «Женский юрист» Наталья Голоснова. Доказать его практически невозможно, и вряд ли полиция возбудит уголовное дело по факту преследования.

— Когда бывший следит, караулит у дома, у работы, у детского садика, пишет письма, открытки, телеграммы. Фантазию и смекалку проявляют такую, что в обычной, нормальной жизни и не снилось. Всегда хочется сказать: «Направь свою энергию в нужное русло». Заблокировать во всех мессенджерах, спрятаться, уехать в другой город здесь не всегда работает.

«Снова трагедия и разрушенные судьбы

Член совета по правам человека, руководитель московской организации по защите прав женщин и детей «Ассоль» Ирина Киркора считает, что для решения проблемы в России необходим закон о семейно-бытовом насилии.

— Действительно, сегодня до сих пор нет норм права, которые могли предупредить трагедию. Именно поэтому мы постоянно слышим истории, когда жертва обращается за помощью в полицию, но у них нет нужных инструментов для предотвращения страшных и непоправимых последствий.

— Конечно же, единственный выход сегодня — принятие и вступление в силу закона о семейно-бытовом насилии, поскольку именно в нём авторы раскрыли основные инструменты защиты, предупреждения и оказания помощи и жертве, и агрессору.

Закон о домашнем насилии обсуждается годами, но постоянно сталкивается с какими-то проблемами. Вот еще один депутат Государственной Думы, Павел Крашенинников, совсем недавно пролил свет на то, что сейчас происходит с этой реформой. Он считает, что «закон не готов».

— Он сырой, плохо написан, неисполним и так далее. Потому что часть нашего комитета занимается уголовным правом. И правительство, и все мы однозначно сказали, что в таком виде его принимать нельзя. Он нерабочий. В этой сфере очень сложная история. Я всегда говорю, что закон должен регулировать, любая статья должна регулировать человеческие отношения. Она должна просчитывать последствия, которые будут завтра, через год, — говорит Крашенинников.

В части регионов России полтора года назад даже прошли молебны против закона о домашнем насилии. Граждане решили, что он — не про защиту людей, а про вынос сора из избы.

К чему приводит бездействие

Оксана Пушкина и Ирина Киркора подробно описали то, что происходит с девушками, которых преследуют. Они теряют уверенность в себе и в мужчинах, у них возникают депрессии и панические атаки.

— Безумно страшно, что, помимо трагических событий, у девушек подрывается чувство безопасности, в дальнейшем у жертвы возникают тревога, стресс, панические атаки, психологические травмы, и, конечно, это сказывается на здоровье женщины. Хотела бы обратить внимание, что из-за подобных последствий у девушек появляется недоверие к миру, они перестают верить в себя и окружающим, — говорит Киркора.

По мнению Оксаны Пушкиной, «женщины в русских селеньях» умеют постоять за себя, но это не значит, что им не нужно чувствовать себя в безопасности.

— Конечно же, степень домогательств и вид проявленного насилия часто наносят большую психологическую травму. Это связано не только с личностью агрессора, но и с предыдущим опытом жертвы, в том числе с заложенными в детстве сценариями. Если человек подвергался любому виду насилия в детстве, не имел положительного опыта отстаивания своих личных границ либо его учили отшучиваться от проблем, то степень харассмента для него может носить разрушительный характер, — рассказывает Оксана Пушкина.

По мнению экспертов, которые регулярно помогают женщинам, эту проблему нужно решать как можно быстрее. И для этого понятие «харассмент», или «преследование» обязательно должно быть закреплено на бумаге.

— Иногда я много слышу возражений и упреков в адрес преследуемых, и это обычное явление сейчас, к сожалению: стигматизация жертвы и наше любимое — «сама виновата».

— Конечно это негативно сказывается и на психологическом состоянии. Неврозы, мания преследования, чувство страха — ничего хорошего здесь нет. И юридически сложно что-то доказать, невозможно добиться возбуждения уголовного дела, даже если в переписке есть прямая угроза здоровью или жизни. Думаю, что в первую очередь нам надо взращивать культуру ненасилия. Пропагандировать здоровые психологически отношения и культивировать верховенство права. Неприкосновенность нарушения личных границ и «нет — значит нет» должно быть в основе всего.

Иначе история Веры Пехтелевой, которую после нескольких часов издевательств убил бывший парень, пока полиция ничего не делала, станет для нас нормой.