Умер не значит погиб: родителей уральского солдата, чье тело нашли на рельсах, лишили всех льгот

Полтора года назад Наталья Изгагина проводила сына в армию из дома в небольшом селе Пристань в 200 километрах от Екатеринбурга. Ей тогда было 36 лет. Многие в этом возрасте еще думают о том, как бы пристроить ребенка в детский садик, а ее 19-летний Андрей уже отправился в отделение снайперов воинской части Хабаровского края.

Служить вроде нравилось: звонил веселый, довольный, рассказывал, что не бездельничают, постоянно выезжают на стрельбища.

Фотография улыбающегося сына с винтовкой за плечом сохранена на телефоне у Натальи. Буквально через пару недель после того, как был сделан этот снимок, Андрей погиб. Его изуродованное тело нашли на железнодорожных путях. Он прослужил всего четыре месяца. Из части позвонили, принесли соболезнования, потом прибыл гроб. Мать в него так и не заглядывала — страшно. Тело опознавал отец.

Комитет солдатских матерей в Екатеринбурге, куда обратились родители Андрея, пытался выяснить, что случилось в далеком Хабаровском крае. Но в возбуждении уголовного дела было отказано. Из объяснений военных следовало, что парень самовольно оставил часть и погиб по собственной неосторожности. При этом начальство воинской части не подавало никакого заявления в военную прокуратуру по поводу пропажи солдата. Почему он сбежал и как оказался на путях, никто не пояснил. Общение с частью происходило через письма, даже не электронные, а обычные.

Хабаровск далеко, родители в горе были просто не в состоянии что-то выяснять, искать виновных.

Мы приехали в гости к родителям Андрея — Наталье и Юрию. Они показывают нам фото сына, его аттестат, дипломы, трудовую книжку. Он успел поработать обычным рабочим, купил себе велосипед. Свой дом Наталья и Юрий за несколько лет построили вместе с сыновьями — младшему Саше сейчас 18 лет.

Работают родители в поселке Арти рядом с Пристанью. Юрий электрик, Наталья — кузнец-штамповщик на единственном в мире заводе кос в Артях. Работа у Натальи физически тяжелая, пальцы перебинтованы лейкопластырями, под ними ранки от ожогов. Деньги даются нелегко. Но нужно поднимать Сашу, он сейчас оканчивает школу.

— Младший сын до того, как все случилось, все пропадал с пневматической винтовкой в сарае, тренировался, рвался служить, — рассказывает Юрий. — Теперь винтовку в руки не берет. Из-за того, что брат погиб, он имеет теперь полное право на отсрочку по призыву. Пойдет учиться. Хватит уже, наслужились…

Отца все еще мучает вопрос: почему погиб старший сын. Юрий сам попросил нас посмотреть страшные фотографии, сделанные на месте гибели. Мама на это время специально вышла из комнаты. Из этических соображений мы не будем публиковать эти фото. На одном из снимков крупным планом рука парня с четкими, симметричными, одинаковой формы ранками на костяшках.

— Вот как вы думаете, откуда могут быть такие следы? — спрашивает нас Юрий. — Не могу понять, откуда они, не дает мне покоя эта фотография. Все думаю, что же случилось? Если издевались, то почему звонил всегда довольный, веселый? Почему сбежал, если говорил, что нравилось? Ехать в часть, разбираться — бесполезно, все равно никто не пустит...

В Комитете солдатских матерей родителям помогли с оформлением всех удостоверений с правами на льготы, а в дальнейшем — для получения пенсии по потере кормильца. Первое время какие-то выплаты поступали, но через несколько месяцев в соцзащите потребовали вернуть все документы. В льготах отказали.

Причина — какие-то неточности при составлении выписки из приказа. По ошибке написали, что смерть «не связана с исполнением обязанностей военной службы». А если не связана, то и льгот не положено! В части потом эту ошибку исправили, прислали новую выписку. Но соцзащита все равно руководствуется старым документом.

— Вот еще придрались в соцзащите к слову умерший, а надо им, чтобы было написано «погибший», и говорят: «Верните удостоверение». Я вернула, не стала спорить, — рассказывает нам Наталья и объясняет, оправдывая своих односельчан. — В нашей поселковой соцзащите тоже люди подневольные, они бы рады нам помочь, но начальство из екатеринбургской соцзащиты так распорядилось, чтобы у нас забрали все льготы.

По словам председателя Комитета солдатских матерей Свердловской области Марины Лебедевой, очень часто из-за неправильных формулировок люди не могут добиться льгот. А ведь в дальнейшем от этого зависят суммы пенсий по потере кормильца.

— Для наших пенсионеров это деньги, на которые они будут жить в старости, когда им, возможно, некому будет помочь. Но многие родители не знают юридических тонкостей, смиряются, — рассказала Марина Лебедева. — Часто офицеры из частей при несчастных случаях шлют родителям соболезнования, даже, бывает, собирают деньги на похороны. Но оформить правильно документы не могут. Это касается формулировки «Смерть связана с исполнением обязанностей военной службы». Если солдат самовольно оставил часть или был суицид, то пишут: «Не связана». Это неправильно! Если солдат не совершал противоправных действий, не был пьяным, не было заявления в прокуратуру по поводу самоволки (как в случае с Андреем Изгагиным), то при несчастном случае надо писать: «Гибель связана с исполнением обязанностей военной службы».

Комитет солдатских матерей обещал помочь родителям Андрея составить иск в суд и будет представлять там их интересы.