Жемчужина конструктивизма: гуляем по домам на Малышева, где создавали образцовый советский быт

На улице Малышева стоит дом, который закрывает тихий дворик от шумной проезжей части. Несколько десятков лет назад он напоминал корабль: открытые террасы на верхнем и нижнем этажах были похожи на палубы, по которым гуляли жильцы-пассажиры.

Архитекторы и строители кинули «якорь» главного корпуса на улице Малышева, а за ним пришвартовали ещё четыре корпуса. Они стоят так, что во двор не попасть, поглазеть на этот порт можно, только если кто-то из местных откроет ворота.

Мы же, чтобы узнать историю одного из памятников конструктивизма, позвали на экскурсию урбаниста Никиту Сучкова. В этом доме он сделал музей конструктивизма, место как нельзя более подходящее.

Если встать в центр двора рядом с цветочной клумбой, то можно разглядеть бетонный переход, который соединяет корпуса, и ленточные эркеры, и длинные коридоры, пронизывающие дом.

— Здесь пять корпусов, и у каждого есть своя особенная черта. В первом корпусе находятся те самые ячейки F, а во втором корпусе на последнем этаже по проекту хотели сделать детский сад, — пояснил Никита Сучков.

Комплекс зданий построили ещё до войны — в 1929–1931 годах.

— В каждом из корпусов, кроме первого, был лифт. С первым корпусом архитекторы решили проблему так — из второго корпуса в первый сделали переход. Во втором корпусе люди могли подняться вверх на лифте, выйти на крышу, перейти по открытой террасе в первый, а здесь, кстати, на верхнем этаже по проекту находилась столовая, — добавил Никита.

В то, что здесь была открытая терраса-палуба, верится с трудом, но этому есть подтверждение — старые фотографии. Люди прогуливались по верхнему этажу дома, где не было стен.

Сейчас по переходу не пройти, а лифты во всех домах закрыли. Где-то от них не осталось и следа — заложили, а где-то они сохранились до сих пор, просто не работают.

— Для Свердловска того времени это была популярная идея — располагать объекты социального обслуживания на последних этажах жилых домов. Город был маленький и низкоэтажный, а когда появились эти высокие конструктивистские дома, то решили, что эти пространства должны быть в выгодном месте — на самом верху, — пояснил Сучков.

Все квартиры в этих корпусах разбиты на ячейки, а придумал их архитектор и лидер конструктивизма Моисей Гинзбург, он же спроектировал этот жилой комплекс.

— Он работал в секторе типизации строительства стройкома РСФСР, и у него было техзадание поработать над оптимальным типом жилья — экономичным и удобным, — пояснил Никита.

Гинзбург экспериментировал с пространством квартиры, так он придумал несколько квартир-ячеек, одна из них — ячейка F, где Никита и собирается открыть музей, мы туда ещё сходим.

По проекту Гинзбурга было построено два дома в нашей стране — дом Наркомфина в Москве, который сейчас собрались ремонтировать, и этот комплекс домов. И столичный, и свердловские дома похожи на гигантские корабли, причаленные в гавани. Жильцы того времени смотрели на свои дома с восхищением и даже посвящали стихи.

«И дом, где я жила, который мой красивым был, казался кораблём.
Как ленты-окна по всему фасаду, в дождливый день, казалось, он плывёт,
Среди стихий поскрипывают снасти, и не страшит его девятый вал.
По вечерам таинственно сияли янтарным светом фонари подъездов
Он выглядел надёжным, как отец, он статен был, он был пятиэтажен», — зачитал стихотворение Никита Сучков.

В прежние времена пять корпусов обслуживали около 50 человек: комендант, бухгалтер, дворники, уборщицы, кочегары, лифтёры и один трубочист, все трудились в этих домах.

Архитектор Моисей Гинзбург называл это здание дом Уралоблсовнархоза, в городе, по словам Никиты, его именовали дом специалистов Госпромурала, а сами жители свой дом прозвали «дом специалистов».

— Если дом как следует отремонтировать, то он был бы очень хорош, потому что планировка там очень продуманная, а в квартирах уютно, — пояснил Никита.

В подъездах сохранились родные перила и остекление. Местные жильцы, наверное, как и везде, чужаков не очень любят, но мы решили попытать удачу и постучались в одну из дверей корпуса. Оказалось, что здесь живёт старожил этого дома Татьяна Золотухина.

— Я здесь родилась, а мои родители приехали сюда в 1937 году из Нижнего Тагила, — рассказала Татьяна Фёдоровна. — Отца от работы направили сюда и дали квартиру, он работал управляющим Глававтотракторосбыта. У нас хороший дом, с хорошей аурой и хорошими людьми.

Минуя квартиру Татьяны Фёдоровны, поднимаемся выше. Этаж за этажом проходим мимо пятистворчатых эркеров, из которых видно весь двор.

На последнем — шестом этаже — квартир нет, лишь длинный коридор.

— На пятом-шестом этаже по первоначальному проекту должны быть двухуровневые квартиры с коридорной системой, в итоге оставили обычные одноуровневые квартиры, но, как рудимент этой системы, остался этот коридор, который перенесли с пятого на шестой этаж, — объяснил Никита.

Если идти по этому коридору в одну сторону, то можно попасть на чердак, мы туда лишь заглянули, а заходить побоялись.

В другой части находится машинное отделение. Когда в доме был лифт, эти катушки крутились, и запускался механизм, а сейчас они покрыты паутиной, и всё отделение — один большой скворечник. Из любопытства мы туда, конечно, поднялись, но повторять этого не советуем — там крутая лестница, по которой сложно подниматься.

Выходим из жилого корпуса и идём в первый, который выходит на улицу Малышева — там находятся квартиры-ячейки. Сейчас каждая ячейка — это какая-нибудь творческая мастерская, а в 30-е годы здесь было общежитие, в котором жили студенты.

Вдоль длинного коридора с одной стороны идёт многометровое окно, а с другой попарно стоят двери — это нижние и верхние ячейки. Если ты заходишь сюда впервые, то разобраться, как устроены эти квартиры, сложно. Если в одной ячейке лестница уходит вниз, то в соседней, наоборот, наверх.

Квартира-ячейка, где откроют музей, занимает 30 квадратных метров. Под стать необычной квартире здесь будет необычный музей, его хотят открыть уже в начале октября, а пока здесь идёт ремонт.

— Ноу-хау в этом доме было вообще во всём. Оно было и в планировке, и в строительных материалах, — показывая свой будущий музей, поясняет Никита.

Первый экспонат в музее уже есть — это картинка, подаренная художником Егором Мочалиным. На ней изображена жемчужина конструктивизма города Екатеринбурга — гостиница «Исеть».

Пока музей ещё не открыт, урбанист продолжает изучать историю дома.

В соседней ячейке тоже идёт ремонт — здесь откроется дизайн-бюро. Интересно, что когда-то у молодого дизайнера Инны в одной из ячеек жил дедушка.

— Он учился в горном институте, а здесь были общежития этого института. В будущем на стенах разместим информацию про дедушку, у нас есть его студенческие фотографии, — рассказала Инна.

История дома буквально вшита и вколочена в эти стены. Когда рабочие убирали старые перекрытия, то сняли деревянные доски, которыми были обиты стены, рассказала Инна. На узеньких дощечках нарисованы когда-то яркие рисунки, и дизайнер предполагает, что здесь могла быть детская комната или садик.

Поднимаемся выше — здесь весь этаж занимает Союз художников России. Все комнатки — это мастерские разных художников. Проходим по узенькому коридорчику, увешанному картинами, и выходим на крышу — это тот самый переход, который раньше связывал корпуса.

Заканчиваем экскурсию ещё одним творческим объектом — на первом этаже находится театр «Волхонка». Необычная планировка дома, кажется, сыграла только в плюс театральному пространству.

— Много лет назад здесь была улица, стояли лишь колонны. Но театру уже 30 лет, а перед ним здесь находилась детская библиотека, — пояснила сотрудница театра.