Кузнец из Екатеринбурга создал семиметровый автопортрет весом в полтонны

В Екатеринбурге открылась первая персональная выставка легендарного кузнеца Александра Лысякова. Главный экспонат – автопортрет мастера длиной семь метров и весом в полтонны, пишет "Российская газета".

Несмотря на седины, статус легенды и академика ЮНЕСКО, Александр Лысяков впервые выставляется настолько масштабно и тяжеловесно. Наиболее заметный экспонат его первой "персоналки" создан из отходов Сысертской пилорамы.

"Эта сосна долго там лежала, никому не нужная, потому что в станок не помещалась, – рассказывает мастер. – Я ее подобрал. Это мой автопортрет, ведь сосна – мое дерево. Ей надо было только найти форму – как спасти душу".

Обожженный комель дерева он превратил в сундук, заперев его старинным замком, ключ от которого потерян. В щелки видны спрятанные иконы, замки, деревянные рыбы, меч-кладенец: получается, что внутри этот сундук гораздо больше, чем снаружи. Но с первого взгляда это вместилище сокровищ вызывает заупокойные ассоциации: на заре цивилизации людей хоронили в деревянных долбленых колодах. Эту традицию сохранили старообрядцы, таких захоронений много, например, в Невьянске.

Состав "начинки" Лысяков не раскрывает. "Это тайна. Финны говорят, что для жизни человеку надо сто предметов, некоторые из них там, внутри", – поясняет кузнец. Другая загадка – как удалось затащить это Волшебное Дерево в галерею, по габаритам оно явно не проходит в дверные проемы. Известно, что из кузни Лысякова его везли ночью, когда меньше машин, перетаскивали вшестером. Остается только предположить, что внутрь здания оно попало, как Колыванская ваза – в Зимний дворец (для нее пришлось разбирать стену). "Также и кузни ставят: вокруг молота надстраивают стены", – охотно соглашается художник.

"Надстраивать стены" на окраине Екатеринбурга Лысяков взялся в 33 года, бросив профессию фотокорреспондента молодежной газеты: "Потому что мама говорила: держись, сынок, ближе к железу, с голоду не помрешь". Он практически единолично возродил погибшее было кузнечное дело на Урале, собрав "артельку". Деньги на самую первую кузню он добыл, продав свои картины. Тогда же, 30 лет назад, он оставил живопись, "смалодушничал", как он говорит.

"Можно только сожалеть об этом, – считает художник Миша Шаевич Брусиловский. – Я не знал прошлого Саши, не видел его работ, не представлял, насколько это прекрасно. Сейчас он лучший кузнец, но был блистательным художником".

Его кузнечные дела известны прекрасно: Лысяков ковал церемониальный меч для президента РФ, посох для патриарха, розы для Аллы Пугачевой. С картинами ситуация иная: сам автор не ведает, к кому попали его картины, от них остались только слайды 30-летней выдержки. И на выставке попробовал вернуть полотна из небытия с помощью современных технологий, совместив в коллажах картины с фрагментами кузницы – стенами, крышей, на которые пошли вырученные от продажи портретов деньги. Если классик не обманул насчет того, что рукописи не горят, то и картины не исчезают. Такое чудо вполне подвластно кузнецам, за которыми народ, по словам Гоголя, признает многие волшебные свойства.

Наибольшим успехом у публики пользуется портрет дочери мастера Полины на фоне Сортировки – окраинного района Свердловска, имеющего не лучшую репутацию. Полина послужила отцу музой и в искусстве кройки и шитья: отправляя дочь в Париж, папа снабдил ребенка "бронежилетом" из шинельной ткани с числом карманов, переваливающим за десяток. Многогранность мастера, в чем бы она ни проявлялась, дополняется тем обстоятельством, что и его самого, с кованой тростью, в сапогах и странном колпаке, можно рассматривать как произведение искусства.

Смотреть весь фоторепортаж Татьяны Андреевой ("Российская газета")