Работать за идею: директор школы на Сортировке уволился, чтобы учить детей мигрантов русскому языку (фото)

Три года назад Глеб Дагаев ушёл из школы на Сортировке, где был директором, и решил открыть клуб русского языка для детей-мигрантов, потому что понял, что в школе обучение русскому языку как иностранному не даёт результатов.

– Всё началось раньше, когда я работал на окраине Екатеринбурга в школе на Изоплите. Как и во всех отдалённых районах, где жильё дешевле, там живёт много мигрантов. Однажды пришли ко мне в школу пять женщин-таджичек, привели с собой мальчика, – вспоминает Глеб Дагаев. – По-русски они говорили очень плохо и, чтобы хоть что-то объяснить, пришли вместе.

Объяснившись практически языком жестов, они поняли друг друга, ребёнка в начальную школу Глеб принял – все дети имеют одинаковое право на образование. Вскоре к нему в панике прибежала учительница и стала жаловаться, что это пятый ученик-мигрант в её классе, по-русски никто из них не понимает, и она не знает, что ей делать. И Глеб Дагаев начал думать, как эту проблему решить.

– Вот представьте, закинули вас в китайский класс на урок геометрии, вы ничего не поймёте, – говорит Глеб Дагаев. – Так же и дети-мигранты в русской школе. Они ничего не понимают. Из-за этого плохо учатся, чувствуют себя неуспешными и не хотят стараться. Но закон об образовании требует равных условий для всех детей, независимо от того, мигранты они или русские. Надо исходить из позиции, что дети имеют равные права. Не думать, что "они мигранты, да зачем они приехали, пусть живут, как хотят, всё равно уедут". Пусть уедут, но ведь есть разница, с каким впечатлением от России они уедут на родину, что они будут думать о нас. Детей же не спрашивают, хотят ли они ехать в Россию, а все трудности родителей в чужой стране отражаются на их жизни. Доброе отношение к себе дети чувствуют и ценят.

Знакомый таджик Саидвали Идиев, отец бывшего ученика, помог найти учительницу русского языка со знанием таджикского, которая уже занималась репетиторством с детьми-мигрантами. На свои деньги Глеб арендовал маленькое помещение в ДК ВОС и набрал несколько ребят из Таджикистана, Узбекистана, Киргизии. Азиза Мирзоева учила русскому как иностранному, а он придавал обучению игровую форму – учил детей общаться. За месяц занятий брали по 3 тысячи рублей, этих денег едва хватало на то, чтобы покрыть аренду. Работали в минус, за идею.

В родном Таджикистане Азиза Дододжановна работала учителем русского и таджикского языков, была завучем, потом директором, а в последние годы работала в аппарате президента, была чиновником в социальной сфере.

– Потом дети выросли, переехали в Екатеринбург, а я переехала за ними. Сначала в гости, потом подумала – останусь, подзаработаю. Но продавцом просто работать не смогла, не моё это. Не знала, чем тут заниматься. А потом сын рассказал про друга, который просил научить ребёнка русскому языку. Я согласилась. Я занялась репетиторством, правда, заработать на этом не получалось. Но здесь я увидела границу – там, в Таджикистане, я работала чиновником и видела всё сверху, а здесь увидела ситуацию снизу. И мне захотелось сделать что-то полезное, деньги тут роли не играли, – объясняет учительница. – Так сложилось, что мигрант – это понятие политическое, но дети должны быть вне политики. Вот многие любят говорить: "Пусть мигранты уважают нашу культуру, наши традиции". А если они не знают эту культуру, то как должны её уважать? Рассказывать о культуре надо с детства.

Как она признаётся, до сих пор многие родители-мигранты возмущаются, когда видят, что их ребёнка русскому языку будет учить таджичка.

– Тогда я говорю: "Хорошо, вы испугались, что таджичка будет преподавать вам русский язык? Смотрите". И начинаю говорить с ребятами на русском языке – они смотрят на меня круглыми глазами и ничего не понимают. Потом начинаю объяснять на таджикском, потом снова на русском, и они всё понимают, – объясняет Азиза Мирзоева.

Как рассказывает Глеб Дагаев, не все родители-мигранты, даже если у ребёнка есть большие трудности в учёбе, хотят, чтобы он учил русский язык.

– Здесь так же, как с русскими родителями. Есть те, кто сдаёт в школу ребёнка как в камеру хранения. А есть родители, которые вкладываются в ребёнка и ищут пути, чтобы он получил образование. Это зависит и от статуса, и от планов – жить в России или уезжать. Есть родители, которые боятся, что из ребёнка в школе сделают русского, и он потеряет национальную идентичность, – говорит он.

По его словам, есть такие родители, которые запрещают детям идти на новогодние ёлки, брать подарки, говорят, что это "харам" – грех.

– Но мы убедили их просто сходить на ёлку, чтобы познакомиться с нашими традициями, никто же не заставляет их принимать и любить, но просто увидеть их надо. Детям так понравилось, они взяли подарки, и родители не смогли их отобрать, сердце дрогнуло. Родители увидели, что в этом нет ничего плохого, они приняли эту ситуацию и стали отпускать в цирк, например, – объясняет Глеб Дагаев. – Другой пример. С ребятами на занятиях мы поём песни и записываем клипы. И вот в начале клипа один из учеников в стиле МTV-шного ведущего объявляет клип. Папа увидел, и ему это не понравилось, он попросил сына вести себя поскромнее. Родитель не понимает, что тут другая страна, да и вообще мир постоянно меняется, и их дети тоже хотят быть современными, что детям-мигрантам надо знать и язык общения, на котором говорят их сверстники, чтобы уметь общаться с одноклассниками и в разных жизненных ситуациях.

Есть родители, которые работают грузчиками и хотят лучшей доли для своих детей, хотят, чтобы они получили образование, поэтому отдают их учить русский язык.

– Есть ещё обеспеченные родители, у которых свой бизнес. Но они хотят, чтобы их дети знали русский язык, знали русскую культуру, чтобы могли критически мыслить и не попасть в радикальные группировки, – говорит он.

В смешанных классах, по словам Глеба Дагаева, к детям-мигрантам русские дети относятся спокойно.

– Обычно в классах никак не выделяют мигрантов, дети относятся к ним так же, как и к другим сверстникам. Даже языковой барьер не мешает им общаться. Конечно, как у всех детей, бывают ссоры, но не на межнациональной почве, а из-за девочки, например. Сегодня они поссорились, завтра – лучшие друзья. Национальные проблемы чаще всего придумывают взрослые: "Вот, он "нерусский", поэтому дерётся", а причина вообще другая, – говорит он.

Долгое время Глеб Дагаев и Азида Дододжановна работали на голом энтузиазме. Бывший директор ходил по своим коллегам, искал поддержки, обращался в разные диаспоры, все поддерживали на словах, но не оказывали практической помощи. И может быть, всё на этом бы и закончилось, но нашлась директор школы на Эльмаше Светлана Камка (сейчас она директор Екатеринбургского дома учителя), которая разделила идеи энтузиастов.

– Было лето, мы делали ремонт школы. И вижу, идёт к нам красивая киргизка и ведёт троих парней. Говорю: "Вы все к нам?" Сказали, что к нам. Так в нашу школу пришли трое парней: Хасан, Хусан и Бехрузбек. И следом за этой семьёй киргизов начался приток детей-мигрантов, – рассказывает Светлана Камка. – С ними было много забавных случаев. Например, была у нас прививочная кампания в школе. Приходит ко мне медик, говорит, что эти дети не прививаются, мама говорит, что ничего не понимает. Я говорю: "Неправильно. Надо сказать ей: "Директор сказала". Тут дело в ментальности – директору они по должности доверяют и сделают всё, что необходимо для детей, а медику – нет. На следующий день привились все.

В это время со своей идеей создания Центра обучения русскому языку детей-мигрантов к ней пришёл Глеб Дагаев, и они стали думать вместе, что сделать, чтобы проект стал рентабельным. Решили участвовать в международном Конкурсе инноваций в образовании ("КИвО-2017"), которые оценивают ведущие образовательные эксперты страны.

– Мы собрались у меня на кухне и 6 часов писали заявку на "КИвО", хотели написать такую заявку, чтобы среди 628 претендентов нас заметили, зацепились за наш проект. Написали эти две страницы не бюрократическим, а ярким и образным языком. Так родилась мастерская образовательных проектов "СловаРус". Сами не верили, но со своим проектом социокультурной и языковой адаптации детей-мигрантов "СловаРус" сначала вошли в "тридцатку", а потом в финал, – рассказывает Светлана Камка. – И тут я начала думать как менеджер. Заново изучила документы по штатному расписанию, оплате труда, просчитала фонд, ввела в штатное расписание ещё две ставки педагогов дополнительного образования, выделила помещение под проект – в общем, создала условия для его работы.

– Директора многих школ не понимали, зачем это надо – зачем нужен этот клуб русского языка, зачем нужен игровой подход в обучении, хотя требуют от мигрантов столько же, сколько и с обычных учеников. Нас поддержала тогда только директор 107-й школы Светлана Камка. Она сказала нам, что даст возможность, а нам надо будет показать себя, – рассказывает Азиза Дододжоновна.

Директор школы отремонтировала второе здание школы, которое из-за плохого состояния не эксплуатировалось на полную мощность. Теперь клуб стал частью дополнительного образования в школе, а сотрудники получили статус педагогов дополнительного образования.

– В 107-й школе два здания, одно из которых – барачного типа. Мы привели его в порядок, работали всё лето, не уходя в отпуск, прошли проверки у всех инстанций, школа успешно прошла приёмку, и с 1 сентября всё дополнительное образование школы сконцентрировано в этом здании, – рассказывает Светлана Камка.

Сейчас "СловаРус" посещают 12–15 детей разных возрастов из Таджикистана, Киргизии, Узбекистана. Сюда же приходят на занятия дети из соседних школ на Эльмаше, ездят с Сортировки и Берёзовского.

– У детей тоже есть разная мотивация – кто-то хочет поступить в колледж, кто-то просто подтянуть оценки, – говорит Азиза Дододжоновна. – Конечно, мы понимаем, что это капля в море. Сейчас мы ставим новую цель: подготовить программу для учителей, чтобы они передавали наш опыт в своих школах. Здесь же всё связано. Мигранты сильно снижают успеваемость школе, потому что они не владеют языком обучения. У учителей тоже проблема: они не владеют подходами и технологиями, не знают, как им учить детей, не владеющих русским языком. Часто теряются и не знают, как подступиться к ребёнку, как ему помочь.

107-я школа на Эльмаше далеко не единственная, где учится много детей-мигрантов. Одна из самых многонациональных школ в городе – 149-я, которая находится на Сортировке. Увидеть, как много детей из других стран там учится, можно в нашем репортаже.