Просят поставить в коронку стразы или нарисовать бабочку на зубах: стоматолог — о капризах пациентов

Сегодня нашим собеседником стал врач хирург-стоматолог Араик Бадалян, заведующий хирургическим отделением в Стоматологической поликлинике № 12. Она обслуживает три района Екатеринбурга: Кировский, Октябрьский и Железнодорожный, так что всех пациентов со «сложными удалениями», «проблемными», депульпированными зубами (то есть когда у зуба раньше был удалён нерв), подлежащими удалению, направляют именно к нему.

— Араик Александрович, сколько лет вы работаете стоматологом-хирургом и почему именно эту профессию выбрали?

— Я работаю по этой специальности восемь лет. И она мне не просто нравится — я считаю, что из всех стоматологических специальностей к врачебным можно отнести только хирургов. Да не обидятся на меня мои коллеги. Терапевт-стоматолог сегодня это уже практически скульптор, а ортодонт и ортопед — тем более. Они делают людей красивыми. Мы им в этом, конечно, помогаем, но всё-таки именно хирурги-стоматологи лечат людей от хронических очагов инфекции, которые опасны для жизни. Например, тот же хронический периодонтит, то есть воспаление тканей, окружающих корень зуба, может стать причиной распространения стрептококковой инфекции по организму и вызвать воспаление оболочек сердца — эндокардит, миокардит.

— А у людей обычно всё-таки складывается впечатление, что к хирургу стоматологи отправляют в последнюю очередь, когда зуб уже не спасти?

— Понимаете, хирурги — это совсем не помойная яма в стоматологии, хотя «по старинке» кто-то именно так, может быть, и считает. Вообще, грамотный стоматолог-терапевт, когда начинает лечение так называемого проблемного зуба и видит, что лечение его, возможно, не будет успешным, должен направить пациента на консультацию к хирургу. И мы вместе с терапевтом определим тактику лечения: как сохранить зуб, что для этого нужно сделать. Очень часто как раз в случае, когда пациент обращается на приём с уже запущенным кариесом, именно хирург помогает ему спасти зубы.

— Например?

— Например. Расскажу вам случай из своей же практики. Пациентка несколько лет назад полностью пролечила зубы. Но по какой-то причине у неё образовалась гранулёма — то есть воспалительный очаг в области верхушки зуба, который расположен уже в кости. Очень часто её причиной бывают ответвления в области верхушки корней, в которых остаётся инфекция. Хорошо, что пациентка забеспокоилась и пришла к нам вовремя, пока гранулёма у неё ещё не выросла до огромных размеров и не нагноилась. Стоматолог-терапевт провёл полное эндодонтическое лечение — то есть ликвидировал очаг инфекции в корне зуба. А я через десну сделал резекцию верхушки и удалил образовавшуюся гранулёму. Хотя самое простое здесь было бы — это данный зуб удалить, а пациентку потом отправить на протезирование. Мы же сохранили ей собственный зуб.

— Хорошо. Как себя может проявлять такая гранулёма, чтобы её не пропустить?

— Чаще всего они не проявляют себя ничем, поэтому осмотр у врача-стоматолога раз в полгода — это не пустой звук, его надо обязательно проходить. Проявить себя гранулёма может на поздней стадии всем известным флюсом или когда она превратится в гнойную кисту, а этот гной прорвётся наружу. Но без каких-либо симптомов кисты могут вырасти до огромных размеров. Например, я удалял кисту из челюсти у очень молодого человека. Киста была размером с мой кулак. А у молодого человека, как оказалось, просто несколько месяцев назад разрушился зуб. Он его не удалял, потому что его ничего не беспокоило. Гранулёма всё это время росла и потом она превратилась в кисту.

— В чём разница между кистой и гранулёмой?

— При длительном воспалительном процессе в полости зуба рядом с ним начинает образовываться соединительная ткань, которая постепенно замещает кость. Процесс это безболезненный, и больные обычно ничего не чувствуют. Это называется гранулёма. Потом воспаление переходит на эту ткань, она замещается гноем. Это уже стадия гнойной кисты. Её нужно оперировать обязательно.

— Вы говорите, что гранулёмы и кисты бывают очень большими. Они совсем не деформируют челюсти и лицо?

— Я видел пациентов с кистами больше куриного яйца в размере. Снаружи у них не было видно ничего. Здесь важно понимать, что любой недолеченный зуб, любая дырочка, скол зуба, тем более разрушенный зуб — это рана. Обычные раны, которые бывают на коже, мы все почему-то лечим. С зубами всё точно так же. Любая рана, даже если она не болит — это входные ворота для инфекции, и её нужно лечить обязательно.

— Раньше проблемные зубы всё-таки удаляли. Сколько вам приходилось удалять зубов за один раз одному пациенту?

— Бывало что и по 20, но это были пациенты не с кариесом, а с запущенным пародонтитом, когда заболевание дёсен приводит к гиперподвижности и выпадению зубов. Раньше его практически не лечили, поэтому были у меня случаи, да, когда приходилось удалять все зубы из челюсти «от края до края», а потом ушивать десну.

— Под общим наркозом, наверное, ведь под местной анестезией такое просто не вынести?

— Нет, конечно, не под наркозом. Сейчас есть очень хорошие анестетики, в том числе и те, которые идут по программе ОМС. Если у человека есть показания, например аллергия на новокаин, то мы ему бесплатно поставим и более дорогой анестетик. Но и в том, и в другом случае все неприятные ощущения, которые пациент испытывает во время постановки ему препарата, обусловлены только тем, что её нужно сделать быстро. Потому что у кабинета в очереди ждут другие. Мы как-то поспорили с коллегой — ему надо было лечить зуб, и я пообещал, что поставлю ему анестезию так, что он не почувствует вообще ничего. У меня это получилось — потому что препарат я вводил совсем по чуть-чуть, делая перерывы. Но это уже, можно сказать, искусство ради искусства, потому что на приёме мы себе этого позволить не можем — тогда вместо 10–20 пациентов за смену я смогу принять только двух или трёх. Остальные напишут на меня жалобу.

— А сколько по времени длилось самое долгое удаление?

— Дольше всего я удалял как раз не 20 зубов, а один. Но это был 33-й зуб. Хотя, как известно, у человека только 32 зуба. Мужчина 40 лет жил и не знал, что природа заложила у него в верхней челюсти 33-й зуб, который лежал поперёк всего остального зубного ряда. Заболел у него зуб, который находился под этим «бонусным». И мы сначала пролечили ему больной зуб, расположенный нормально — этим занимался терапевт, а потом я через эту лунку полтора часа «добывал» из челюсти 33-й зуб. Пришлось это сделать, потому что в противном случае пациента пришлось бы оперировать — грубо говоря, распиливать ему челюсть под наркозом.

— Сейчас очень многие, лишившись собственных зубов, делают имплантацию. И потом как раз жалуются — на то, что у них новые зубы не приживаются и столько денег оказалось потрачено зря. Почему так получается?

— Вы знаете, то, что импланты не приживаются — это всё-таки миф. Вы, например, знаете, что после имплантации до установки на него коронки нужно ждать 6 месяцев? А у нас пациентам нужно стать красивыми «прямо сейчас». Много раз обсуждали эту тему с коллегами — приходят к ним пациенты, особенно девушки, и просят поставить коронку на имплант через месяц или два после операции. А кость-то ещё не готова! Мы же всё понимаем, что если мы сломали руку или ногу, то на месте перелома сначала образуется хрящевая ткань, а потом она замещается костной. На это нужно время. И ноги-руки мы бережём. Никому же не придёт в голову бегать на сломанной ноге! А здесь всё то же самое — имплант ещё полностью не прижился, костной ткани вокруг него ещё нет. Ни для какой нагрузки он ещё не готов, а тут на него ставят коронку и начинают на ней жевать. Мы у себя в стоматологии так не делаем, но таких историй я слышал и видел очень много.

Ещё очень важно правильно обследовать пациента перед имплантацией. На обследование у меня лично уходит в 10 раз больше времени, чем на саму операцию. Пациент должен сдать хотя бы основные анализы — общий анализ крови, биохимический, мы должны исследовать его костную ткань в области будущего имплантата. Операция по установке импланта занимает всего 10–15 минут. А по поводу «отторжения» я вам скажу следующее: если у врача из 100 имплантаций не удаётся 50, то причина здесь во враче. Если из 100 не удаётся 1 или 2, то тут, скорее всего, вмешивается человеческий фактор: не все пациенты переносят титан, из которого сделаны импланты, и у них он всё-таки отторгается. Но в этом случае им не помогут и повторные имплантации.

— Араик Александрович, а в чём всё-таки плюс имплантации при такой сложности подготовки в ней и особенно учитывая, что после неё ещё нужно будет 6 месяцев ждать?

— Плюсов у неё очень много. А все якобы сложности — это совсем не моя выдумка, а рекомендации тех врачей, которые имплантацию как раз и придумали.

Из плюсов: смотрите, у нас очень много людей живёт с отсутствующими зубами. Например, зуб сломался при травме или был удалён. Рядом с ним расположены здоровые соседние зубы. Раньше ортопеды предложили бы такому пациенту «мостик» — то есть коронку сразу на несколько зубов, обточив и депульпировав (или, как говорят пациенты, удалив нервы) у соседних. Конечно, здоровые зубы всем жалко. Поэтому люди так ходят годами и боятся улыбнуться. А тем временем отсутствующий зуб можно заменить имплантом, и всё будет в полном порядке: и здоровые зубы целы, и дефекта нет.

Есть и значительно более сложные случаи, когда в зубном ряду отсутствует сразу несколько зубов. Что стоматологи предлагали раньше? Съёмные протезы. Это очень неудобно с любой точки зрения. С помощью имплантов мы создаём в челюсти две опоры, а между ними ставим мостовидный протез. И вот уже человек живёт без дискомфорта, и ему не надо что-то там складывать на ночь в стакан.

— То есть пределов для красоты зубов сегодня практически нет?

— Некоторые наши пациенты увлекаются в процессе лечения. Кто-то просит поставить себе в коронку стразы, а некоторые заказывают рисунки на зубах. Одна наша пациентка, например, заказывала у художников, чтобы они ей на одной коронке нарисовали пантеру, а на другой — бабочку.

— А вы сами как к этому относитесь?

— Да пусть рисуют что хотят, главное — чтобы у них зубы были здоровы.