«У нас много смертей, мы не обязаны сообщать»: екатеринбуржцу не сказали о смерти матери от COVID-19

— С 20 июля мы звонили в больницу каждый день. Нам говорили одно и то же: мама лежит в реанимации, приезжать смысла нет. 22 июля я всё же смог поймать её доктора, на мои расспросы он сказал, что мама в морге и нам нужно везти паспорт. Оказывается, умерла она еще 19 июля. Я спрашивал, почему мне сразу не сообщили о смерти. Мне ответили: «У нас много смертей, мы не обязаны вам сообщать», — рассказал сын 84-летней Александры Морозовой.

Пожилая женщина заразилась коронавирусом в частном пансионате для престарелых. В середине июля у нее поднялась температура и ее госпитализировали с подозрением на коронавирус. Об этом сразу сообщили ее сыну. Через несколько дней она умерла в 14-й больнице, но медики отказались делать вскрытие и отправили тело женщины в бюро судмедэкспертизы, как неопознанного человека. Хотя паспорт был у медиков на руках.

Женщина попала в пансионат для престарелых «Гармония» полтора года назад. У нее были хронические заболевания, она не могла ходить самостоятельно, поэтому её родственники посчитали, что в платном доме престарелых о ней позаботятся лучше.

— Бабушка жила в своем доме, она не могла передвигаться сама, поэтому мы решили разместить её в частный пансионат на осенне-зимний период, — рассказал её внук Анатолий. — Мы не могли заботиться о ней каждый день. Думали, что летом заберем на дачу, где она жила. Но это как-то затянулось.

Когда в феврале начался коронавирус, мы подумали, что бабушке на время карантина будет безопаснее остаться в пансионате.

Они, можно сказать, были в осадном положении. Казалось, что в Екатеринбурге будет так же, с начала карантина мы не могли навестить бабушку. Входить и выходить могли только сотрудники дома престарелых, — сказал Анатолий.

15 июля вечером у бабушки появились признаки ОРВИ, температура тела была выше 38, утром 16-го числа сотрудники дома престарелых вызвали скорую, и женщину увезли в 14-ю больницу с подозрением на пневмонию. Директор пансионата для престарелых рассказала, как дальше повернулась ситуация.

— Мы оповестили сына о том, что его маму увезли в больницу, — сообщила директор Кристина Геннадьевна. — Наш оператор позвонил в больницу, чтобы узнать о состоянии бабушки, но так как она попала в реанимацию, а мы не являемся её законными представителями, нам о её состоянии ничего не сообщили. Вот тут и произошла заминка, мы не знали о состоянии бабушки. Оператор позвонила сыну бабушки, чтобы спросить о состоянии, на что он ответил, что она ему не звонит, поэтому и он ей не набирал. Насколько я понимаю, сын приходил раз в месяц только оплатить проживание бабушки, а её он не навещал. Я никого не осуждаю, у всех по-разному. Но поэтому о состоянии бабушки Шуры мы ничего не знали, всё, что происходит вне нашего стационара, — не наша ответственность, — заключила директор.

Сын женщины Игорь Морозов звонил в 14-ю больницу с 20 июля, врачи отвечали, что Александра Васильевна в реанимации. Как выяснилось, бабушки не стало раньше, но из-за большого количества смертей патологоанатомическое вскрытие сделали не сразу.

— Мы привезли паспорт через час. Нам сказали, что на вскрытие большая очередь, смертей очень много. Мы согласились подождать, а когда позвонили через несколько дней, мне ответили, что бабушку увозят в морг судебной экспертизы. Я спросил почему, ответили, что не знают. Как правило, так делают, когда находят какие-то ссадины, какие-то следы насилия и начинают расследование, но оказалось, что дело не в этом.

В морге судмедэкспертизы мне сказали, что её привезли, как неопознанное тело, но мы ведь увозили паспорт в 14-ю больницу. Я снова позвонил им, говорю, у вас паспорт два дня как на руках, вы, по идее, вскрытие должны сделать у себя в больнице, в чем дело, но они включили дурака, сказали, что ничего не знают. Мне кажется, что ритуальщики рулят всем, потому что, когда мне сообщили о смерти, они спросили, мы будем оформляться в 14-й больнице и пользоваться их услугами, я ответил, что не определился, вот они и отправили её в судебку. Как бы своих клиентов они оставляют в больнице, а тех, кто отказывается, отправляют, как неопознанных.

На днях я ездил за паспортом и ругался с ними, сказал, что буду писать заявление в прокуратуру, они говорят: «Вы хотите усугубить жизнь врачам?» Но при чем тут врачи? В общем, потом я подтверждал личность мамы в милиции. После вскрытия патологоанатом сообщил, что у бабушки был COVID-19 в тяжелой форме.

Региональный оперативный штаб по коронавирусу проверил ситуацию. Выяснилось, что сотрудники частного пансионата «Гармония» и сотрудники больницы действовали по регламенту.

— Ваша информация была тщательно проверена, — сообщили в оперштабе. — По данным руководства больницы, медики следовали установленным алгоритмам, регламентирующими порядок действий при отсутствии в истории болезни пациента контактных данных родственников. Также обращаем ваше внимание на то, что больница не занимается предоставлением ритуальных услуг. Кроме того, по данным, переданным в оперативный штаб, оснований для проведения эпидемиологического расследования в частной организации, о которой вы говорите, нет.

Заведующий патологоанатомическим отделением 14-й больницы Василий Мелькин подтвердил, что медики поступили по правилам. Родственники не появлялись трое суток, поэтому врачи обязаны были отправить тело на судмедэкспертизу.

— Бабушка поступила к нам без документов, а мы обязаны по истечении трех дней отправить тело на судебно-медицинское вскрытие. Родственники появились только на четвертые сутки, все документы у нас уже были заполнены. То, что им предложили оформить ритуальные услуги, не имеет никакой связи с тем, что умершую отправили на судебно-медицинское вскрытие. Мы никак не связаны с ритуальной службой, и у нас нет абсолютно никаких финансовых интересов, — объяснил заведующий Василий Мелькин.

Но как в закрытом для посещения пансионате появился коронавирус, неясно. Директор «Гармонии» Кристина Геннадьевна рассказала, какие меры были предприняты руководством после обнаружения COVID-19 у Александры Морозовой.

— Как только мы поняли, что у нас произошел занос инфекции, мы обратились в больницу, за нами закрепили врача, взяли тесты и даже выдали бесплатные лекарства, — рассказала директор пансионата для престарелых. — Когда бабушку увезли, через день или два пришли брать мазки у всех. Помещения обработали, нас обслуживает COVID-центр от Роспотребнадзора.

Через 10–12 дней нам пришли результаты мазков, у одной из сотрудниц он оказался положительный. Но она на тот момент работала в пансионате уже две недели и никуда не выходила. Мы не знаем, как появился коронавирус. Для родственников посещение всё это время было закрыто. К нам не единожды приезжала скорая, медики были без масок, поэтому еще непонятно, кто принес коронавирус. О том, сколько положительных и отрицательных тестов, мы не имеем права говорить.

Опять же некоторые постояльцы выезжали в больницы, например, у кого-то поднялось давление, человека везут в больницу, осматривают и привозят обратно, поэтому выявить, откуда взялся коронавирус, невозможно, — сказала Кристина Геннадьевна.

Ранее мы рассказывали историю о том, как пенсионер скончался в 24-й больнице, но медики забыли сообщить об этом родным.

Также врачи объясняли, почему в июле резко ухудшилось состояние больных, многие из них скончались. Поэтому к 24-й больнице приезжал мобильный морг.

Экс-министр здравоохранения Цветков предупреждал, что количество смертей от COVID-19 может увеличиться до 360. Позже создали специальную комиссию, чтобы проверить количество смертей от коронавируса. Также инфекционист и патологоанатом объяснили, почему в регионе вырос процент летальности от COVID-19.