Кубенский о стройках в городе: «Будто дети в песочнице играют и каждый норовит соседний домик пнуть»

Архитектор и глава издательства Tatlin Эдуард Кубенский написал для E1.RU колонку о строительстве и сносе зданий в Екатеринбурге. Член Союза архитекторов сравнил застройщиков с детьми в песочнице. Он и раньше разносил градостроительную политику Екатеринбурга — в стихах. Сегодня Кубенский рассуждает о соборе Святой Екатерины, ледовой арене и Приборостроительном заводе.

Екатеринбург — город абсурда! Я смотрю на то, что в нем происходит каждый день, и невольно складывается такое ощущение, будто дети в песочнице играют — один в одном углу замок строит, другой в другом, и каждый норовит ногой соседний домик пнуть. Одно лишь отличие от песочницы, что в городе все по-настоящему.

Чтобы построить храм, необязательно что-то сносить, и даже более того — абсурдно! Храм — это не объект социальной сферы, поэтому его нельзя рассматривать с точки зрения ареала обслуживания населения, он не открытка, чтобы дарить его на день рождения, и даже не памятник византийскому или еще какому-нибудь стилю. Храм — это дом Бога.

Я не проповедую. Просто хочу сказать, что если мы хотим покаяться, то должны, во-первых, строить храм краше прежнего [первого храма Святой Екатерины, который снесли в 1930-м], во-вторых, смета и уж тем более срок сдачи объекта не должны иметь никакого значения. В-третьих, строя храм, думать нужно не об архитектурных стилях, а о спасении. В Екатеринбурге есть огромное количество мест, где можно возвести собор. Не надо ничего сносить, бесов и на Визовских болотах полно, и на Ботанике, и на Сортировке.

Это чистая прагматика. Культурно-исторический слой — такой же товар для любого города, как все остальное. Нужно его продавать. Посчитайте, сколько денег принесли пирамиды Египту. История — долгосрочная инвестиция. Я против сноса памятника Ленину, давайте дождемся, когда их во всей России снесут, и тогда начнем зарабатывать на том, что он у нас будет такой один. Исторические слои нужно актуализировать. Вот пример: когда сицилийцы освободили свой остров от норманнов, которые заставляли их делать мраморные памятники своим генералам, они не снесли их, а просто отрезали им (памятникам) головы. Продиктовано это было двумя моментами: во-первых, эти памятники делали сами сицилийцы, а во-вторых, чтобы помнить. И теперь, когда мимо проходит какой-нибудь турист, он обязательно спросит экскурсовода о том, почему генералы без голов, а тот в ответ расскажет ему историю своей родины.

Архитектура города будет приносить ему прибыль и после того, как перестанут платить налоги такие крупные компании, как УГМК и РМК. Несмотря на то что все здания кому-то принадлежат, их красота принадлежит всем. Мы, горожане, являемся акционерами города, и, если кто-то разрушает красоту нашего Екатеринбурга, он делает нас беднее. Вспомните Джека Ма (китайский предприниматель, основатель Alibaba Group. — Прим. ред.): «Если у тебя есть миллион долларов, это твои деньги. Когда миллионов становится двадцать, начинаются проблемы: тебя волнует инфляция, ты думаешь, в какие ценные бумаги вложиться, сплошная головная боль. Когда у тебя появляется миллиард, знай, что это не твои деньги. Это выраженное доверие общества. Люди вокруг тебя считают, что ты сможешь распорядиться этими деньгами лучше, чем они или правительство».

Очень хочется, чтобы владельцы заводов и пароходов в Екатеринбурге наконец-то усвоили эту простую истину — количество денег на счетах зависит не от того, как много вы работаете, а от того, как много людей вам доверяет.

На днях я гулял по набережной мимо Приборостроительного завода, это промышленное здание с железобетонными перекрытиями, с очень высокими потолками, с огромными окнами. Стоит оно в самом центре города в сформированном квартале, там ничего и делать-то не надо, все уже сделано до нас, там просто нужно поменять функцию. Сегодня завод в центре Екатеринбурга — уже прошлое, но там, почти ничего не меняя, вполне можно сделать гостиницу, офисник, элитное жилье — да что угодно, хоть школу, хоть больницу, хоть музей.

Ну, кажется вам это здание лапидарным (лаконичным. — Прим. ред.), давайте попробуем его украсить. Но сносить-то зачем? Этого я никак не могу понять. Кроме того, во дворе стоит библиотека, спроектированная архитектором Константином Бабыкиным, чьей руке принадлежат здания УПИ, Оперного театра, железнодорожного вокзала, управления железной дороги. К таким бы объектам открыть доступ, как это делают в других странах. Еще раз скажу — это наш город, мы его акционеры, мы его хозяева, мы имеем право пользоваться им, мы несем ответственность за его сохранность, за его настоящее и за его будущее!

Какая-то глупая тенденция в Екатеринбурге — яркие и выдающиеся проекты задвигать в углы. Бюро Захи Хадид выиграло в конкурсе на новый зал филармонии, но им предлагают закуток, где ее здание толком и рассмотреть-то не получится. Заха Хадид — королева современной архитектуры. Мы приглашаем в город эту королеву, а возим ее по подворотням — бессмыслица, и в первую очередь именно с точки зрения бизнеса.

Филармония — это место, куда должны ходить горожане, оставлять свои деньги, это открытая территория. В любом градостроительном учебнике можно прочитать, что такие объекты являются градообразующими. Возьмите наш Оперный театр, он организует всю площадь вокруг себя, все соседние объекты как бы подыгрывают ему. И с филармонией должна быть такая же ситуация, нужно просто найти место, которое она будет организовывать и притягивать, черт побери.

Наш многострадальный храм вообще переходит в разряд затычки. Все проекты рассматривают с одной части Плотинки, создается такое ощущение, что люди, когда идут по Ленина, смотрят только в сторону Макаровского моста и, когда идут обратно, — туда же. Могу вам с уверенностью сказать, что в Екатеринбурге полно красивых и, что немаловажно, пока еще не застроенных участков. Не место делает храм, а храм — место.

Что касается строительства ледовой арены на месте снесенной телевизионной башни. Даже Колизей был построен за пределами исторического центра Рима. Строить стадион с нуля в центре города — абсурд. Стадион собирает огромное количество людей, его функция оперирует низменными чувствами человека — хлеба и зрелищ! А если собравшимся на трибунах захочется еще и власть поменять? За городом-то, наверное, их будет легче усмирить...

Мнение автора может не совпадать с мнением редакции.

Интервью с Эдуардом Кубенским о том, как и зачем строят в Екатеринбурге, можно прочитать здесь.