Запер семью в доме и поджег его: история одной трагедии

— Я ей всегда говорила: «Катя, возвращайся домой! Двери для тебя открыты всегда». Мы всегда ее ждали и готовы были принять. Ну почему она меня не послушала, мы бы ее спасли! — повторяет сейчас Марина Борисовна.

Полгода назад она похоронила свою дочь Катю. 32-летняя мама двоих детей покончила с собой. Мать, отец, Катины близкие подруги убеждены, что до крайнего шага ее довел муж. Несколько лет, по их словам, он изводил ее: угрозы, побои, поджог дома, после которого она с двумя дочками осталась без крыши над головой.

Сейчас Марина Борисовна столкнулась с новым испытанием — бывший зять забрал у нее внучку, пятилетнюю Арину. Марина Борисовна рассказывает нам историю жизни своей дочери на кухне двухкомнатной квартиры на Уралмаше, где она живет с мужем и 16-летним сыном.

Катя редко жаловалась

Первая дочка, Вика, родилась, когда Кате было 17 лет. Отец ребенка был старше Кати на четыре года, только пришел из армии.

— Всё было по согласию, ребята уверяли, что у них любовь. Договорились вместе с родителями парня помогать им, — рассказывает Марина Борисовна. Они жили вместе. Хотя официально брак регистрировать не стали, дочку отец записал на себя. Прожили вместе они недолго. Наверное, так часто бывает, когда молодые люди рано вступают в отношения: первые пылкие чувства прошли и они расстались.

Катя осталась с дочкой одна, ей тогда не было еще и двадцати лет. С отцом Вики она сохранила нормальные отношения.

А через какое-то время в жизни Кати появился Алексей. Познакомила их подруга. Хотела как лучше, устроить молодой женщине с ребенком личную жизнь. Алексей был старше Кати на десять лет. Когда они поженились, Кате было 22 года, дочке — 6 лет.

— Катя его любила. Он вроде бы тоже. В первое время всё у них в отношениях было хорошо. Меня беспокоило, что он толком нигде не работал, то в одном месте поработает, то в другом: сначала в каком-то цехе при Уралмашзаводе лампочки собирал, потом уволился, какие-то подработки были. Работала и содержала семью в основном Катя. Я как могла помогала ей и деньгами, и продуктами. Часто забирала к себе Вику, погостить.

Катя работала продавцом в магазине. Жили на съемных квартирах. Родилась Арина.

— Я не могу точно назвать тот момент, когда отношения разладились.

— Начались скандалы. Катя редко жаловалась, молчала, чтобы не втягивать нас в свои проблемы. Только когда было совсем плохо, рассказывала, что избивал ее. Я говорила: «Приходи жить домой». Она отказывалась, всегда возвращалась к нему. Может, его боялась, может, не хотела нас стеснять: мы живем в двухкомнатной квартире втроем: муж после инсульта, я и младший сын, брат Кати, ему 16. Но она хотела своего уголка, своего уюта, своей жизни. Так и продолжали жить вместе, — рассказывает Марина Бетева.

В какой-то момент Катя и Алексей оба остались без работы. Платить за съемную квартиру было нечем. Они решили уехать с детьми к родителям мужа в Староуткинск, те жили в частном доме.

— Я с Катей накануне разговаривала: «Ты подумай, одна к чужим людям, с его-то характером, останься с нами», — говорит Марина Борисовна. — Но она поехала.

«Умысла на убийство не было»

Они прожили с родителями мужа несколько месяцев. Екатерина устроилась на работу продавцом. Когда Арине исполнилось три года, Катя тут же купила в Староуткинске дом на материнский капитал.

— Как она радовалась! Свой дом наконец-то! — вспоминает Марина Борисовна. — В этот дом она переехала жить с детьми. Катя рассказала, что с мужем они все-таки расстались. Хотя как расстались… Он жил на соседней улице и постоянно продолжал ходить к ней. Так и жили — ссорились, скандалили, во время ссор он избивал ее на глазах у детей. О многом из ее жизни я узнала уже намного позже, рассказали Катины подруги. Она, как всегда, мало жаловалась. Если только совсем плохо было. Как-то Катя позвонила мне в слезах, рассказала, что в припадке злости он, пьяный, убил Соню — собачку, которую она покупала в подарок детям. Повесил ее на заборе в огороде.

Позднее знакомые рассказали, что всё было страшнее. Алексей на глазах у Кати наткнул животное на острый кол ограды забора, когда поругался с ней. А через несколько дней после убийства собаки Катя с детьми осталась без крыши над головой. Муж сжег их дом, купленный на материнский капитал.

Накануне поджога он сидел вместе с приятелем в доме, где жила жена с детьми. Выпивали все вместе, поругались. Ссора закончилась дракой. После этого муж вышел из дома, сказав, что ему нужно в котельную. Сам взял бутылку с бензином, подпер палкой снаружи входную дверь, облил дверь бензином и поджег. Первой почувствовала запах дыма Арина, закричала. Выйти через дверь было уже невозможно. Знакомый выбил окно, помог выбраться Кате и младшей дочке (старшей в этот момент не было дома). Когда приехали пожарные, начали тушить, от дома остались лишь стены.

Правоохранительные органы отнеслись к Алексею гуманно. Уголовное дело по статье «Покушение на убийство» возбуждать не стали.

Вот цитата из показаний обвиняемого в суде: «После драки я обиделся, оделся и вышел на улицу. <…> Нашел пластиковую бутылку с бензином, я облил входные двери, перед этим я двери подпер палкой, но умысла на убийство у меня не было, я хотел их просто попугать. <…> Зажег спичку и поджег двери». Также Алексей признался, что после поджога он пошел выпивать в соседний дом. Оттуда наблюдал за пожаром. Уверял суд, что, если бы жена и дочь не смогли выбраться, он бы помог, открыл бы запертую дверь. Которая, правда, на тот момент уже полыхала. Ему, конечно, поверили и судили по статье «Причинение ущерба». Суд дал ему полтора года условно.

Оставшись без жилья, Катя восстановила сгоревшие документы на себя и на детей, отвезла старшую, Вику, к бабушке, а сама вместе с младшей уехала из Байкалово в Среднеуральск. Подруги, знавшие о ее непростой ситуации, предложили помощь: устроиться на работу, снять комнату, первое время предложили пожить у них. Катя согласилась. Устроившись на работу продавцом в магазин, она сняла комнату в общежитии. Пока она была на смене на работе, за дочкой присматривали подруги, у которых в тот день был выходной.

А через какое-то время муж приехал к Кате.

— И они снова стали жить вместе! — рассказывает нам Марина Борисовна. — То ли угрозами убедил, то ли уговорами, то ли и то и другое. На какое-то время он даже устроился на работу, куда-то в ЖКХ, разнорабочим. Но ненадолго. Потом он нам объявил, что уходит в декретный отпуск, будет сидеть дома с Аришей. Не знаю, что это был за декретный отпуск, пил, курил какую-то наркоту. Дочь рассказывала, что находила в комнате шприцы. Снова ругань, скандалы, побои. Я снова уговаривала вернуться домой.

Видимо, от безденежья в Среднеуральске Катя влезла в аферу. Возможно, это и оказалось той последней ошибкой, которая окончательно запутала ее жизнь. Этот сомнительный способ заработать она нашла через интернет. Внешне никаких нарушений закона не было: на свое имя она регистрировала фирмы-однодневки. За это ей платили, она отдавала деньги за съемную комнату.

— Я узнала обо всём этом намного позже, от Катиных знакомых, — говорит теперь Катина мама.

«Совсем запуталась»

О последних днях и месяцах жизни Екатерины нам рассказывает ее подруга Наталья Меркушина. Катя познакомилась с Натальей в Среднеуральске, они были соседями по общежитию. Наталья приехала в Среднеуральск из села Байкалово. Потеряла работу у себя дома и, взяв с собой младшую дочку, поехала на пару месяцев подзаработать продавцом в магазин Среднеуральска, в городе поближе к Екатеринбургу с работой было лучше. А в Среднеуральске у Натальи живут родные и друзья.

Алексей был старше Кати на 10 лет. На фото справа они забирают дочку из роддома. С виду вполне счастливое фото.

— Сначала Леша произвел на меня хорошее впечатление, умеет хорошо говорить, — вспоминает Наталья. — Но потом посмотрела я, как они живут… Катя работала одна, содержала его и дочку. И он при этом так относился к ней. Избивал, пил, скандалил, наркоту они курили с одним соседом, не стесняясь, прямо на общей кухне. Я ему предлагала помочь устроиться на работу, у меня ведь двое взрослых сыновей работают в строительстве, была возможность и его туда пристроить. Он не пошел. Мне Катю очень жалко было. У меня старшему сыну тридцать лет, всего на два года ее младше.

Предложила познакомить ее с хорошим парнем из нашего села, он работящий, добрый. Я его давно и хорошо знаю. Она согласилась. Уговорила мужа отпустить ее на две недели погостить ко мне в дом, в Байкалово, где мы жили с мужем и дочкой. Катину дочку на время забрали родители Алексея. Они вроде бы нормальные — обычные пожилые люди.

Через какое-то время Катя вернулась в Среднеуральск, чтобы забрать дочку.

— Но муж ее при встрече избил и отказался отпускать, не отдавал свидетельство о рождении дочери, — рассказывает Наталья. — Она звонила, плакала, рассказывала, что он угрожает ей, что найдет хоть где, что «закажет» ее и старшую дочку, начал угрожать, что расскажет в полиции о ее махинациях с регистрацией фирм и ее посадят на 20 лет (за подобное правонарушение предусмотрена как административная, так и уголовная ответственность — штраф или исправительные работы, реальный срок до пяти лет можно получить лишь за отягчающие обстоятельства, в Катиной ситуации ей, скорее всего, грозила лишь административная ответственность). Он же сам ее толкал в долговую яму, а потом шантажировал! Как-то помню, еще когда жили в общежитии, она вышла из комнаты в слезах, говорит: «Заставляет меня взять кредит, ему телефон нужен был новый, и не верит, что мне не дают кредит». Видимо, у обоих были долги по кредитам (испорчена кредитная история). В общем, когда он ее не отпускал, я, возмущенная, позвонила ему и предупредила, что обращусь в полицию, что он насильно удерживает ее. Тогда отпустил.

В Байкалово Катя прожила две недели. Определила дочку в садик, сама стала устраиваться на работу, сходила на собеседование и в ближайшее время должна была выйти продавцом в местный магазин.

— Муж не отставал, продолжал угрожать ей, говорил, что подкараулит ее старшую дочь, предупреждал, что также спалит и наш дом, — продолжает Наталья. — Говорил, что уже заявил на нее в полицию, что оговорит ее нового друга, того самого, с кем я познакомила, скажет, что он тоже с ней заодно в этой афере. У них вроде бы начали складываться отношения. Но парень, конечно, ничего не знал, Катя ему не говорила о своей «подработке». В общем, видимо, она совсем запуталась. Как-то неожиданно она сказала, что возвращаются домой, что больше не хочет нам мешать. Я убеждала, что мы готовы ей помочь с мужем, что она нисколько не стесняет нас. Но Катя позвонила маме, попросила денег на дорогу. 12 апреля она собиралась вернуться. А накануне днем зашла в магазин, стала покупать на эти присланные деньги продукты, сладости детям. Спрашиваю: «Зачем тратишь?» Она толком ничего не объяснила.

Утром подруга нашла Катю в чулане в своем доме. Она была мертва. Никаких признаков криминальной смерти не было. Катя покончила с собой. Предсмертной записки она не оставила.

За несколько дней до смерти она переправила старшей дочке все аудиосообщения с угрозами от бывшего мужа. Эти записи есть в распоряжении редакции.

Сразу после похорон между зятем и тещей началась война за ребенка. Бабушка после смерти дочери, прочитав и выслушав все сообщения с угрозами, отказалась отдавать ребенка отцу. На старшую внучку она без проблем оформила безвозмездную опеку с согласия ее отца.

— Мы договорились с ним, что Вика останется у меня. Так получилось, что все эти годы он почти не общался с дочкой. Но еще не поздно всё исправить: сейчас они начали налаживать общение, встречаются. Помогает и материально. Но с отцом Ариши договориться не получилось. Уверена, что дело в корысти. Ариша должна получать пенсию по потере кормильца, можно жить на эти деньги и нигде не работать.

Несколько месяцев Ариша жила у бабушки, которая бегала по всем инстанциям, чтобы оставить внучку у себя. Она подала заявление в Следственный комитет о возбуждении дела по статье «Доведение до самоубийства». Ходила в опеку, в ПДН, приносила материалы уголовного дела по поджогу, убеждала, что нельзя такому человеку доверить ребенка. Подруги Кати готовы были дать показания и всё рассказать. Но в опеке объяснили, что судимость — не основание для лишения или ограничения родительских прав.

— Всё решилось за одно судебное заседание, — говорит бабушка. — Судья вынесла решение отдать ребенка отцу. У самого ребенка никто не спрашивал, а она в тот момент даже слышать про него не хотела, вспоминала и убитую собаку, и поджог. Нанятый мной адвокат после заседания дал мне на подпись документ. Я работаю поваром, никаких юридических нюансов не знаю, подписала не глядя, думала, что это протокол заседания, а это оказалось мировое соглашение, что я обязуюсь добровольно передать ребенка отцу. Но, несмотря на решение суда, отдать ребенка после всего, что случилось с дочерью, я не смогла. Он чуть их заживо не сжег, а ребенка ему отдали! Я этого не понимала. Ариша продолжала жить у нас. Несколько раз он приходил с родственниками, ломился, пытался выломать дверь. Как-то нам даже пришлось вытаскивать Арину через решетку на окне (квартира находится на первом этаже. — Прим. ред.), на улице ее приняли наши родственники. Я ходатайствовала об отсрочке исполнительного производства, пока Следственный комитет проводит проверку по моему заявлению о доведении до самоубийства.

В начале ноября бабушке позвонили из полиции Орджоникидзевского района, попросили прийти с внучкой. Мол, надо удостовериться, что с ребенком всё в порядке, сфотографировать ее. Бабушка пришла вместе с Аришей. В кабинете были судебные приставы. И отец, бывший муж Кати.

— Там на глазах у всей дежурной части приставы вырвали плачущую Арину у меня из рук, — говорит Марина Борисовна. — Больше мы Арину не видели, поговорить с ней он не дает ни нам, ни старшей сестре. Сейчас у него новая семья, новая любовь, живет с какой-то женщиной, многодетной матерью. Видео с внучкой мы можем посмотреть только в интернете, он выкладывает ролики в TikTok.

Получить комментарий от другой стороны — мужа Алексея — не удалось. Мы готовы были выслушать его версию трагических событий. Но он отказался от общения.

— Я не обязан вам ничего объяснять, всё, до свидания, — заявил он по телефону.

Бабушка будет подавать исковое заявление в суд по поводу определения порядка общения с внучкой. Следственный комитет сейчас проводит проверку по заявлению родных погибшей. Пока в СУ СК РФ по Свердловской области от комментариев по данной теме отказались. Также родные погибшей обратились к уполномоченному по правам ребенка Свердловской области Игорю Морокову. Из аппарата уполномоченного были направлены письма в Следственный комитет и Свердловскую прокуратуру с просьбой организовать тщательную проверку всей этой истории.

Это не первая история, когда после смерти матери бабушка судится с зятем за внуков. Мы рассказывали про подобный конфликт в Каменске-Уральском. Правда, тогда отец детей никаких криминальных поступков не совершал, поэтому в том случае бабушка и отец смогли договориться.