Случай «один на миллион» закончился хеппи-эндом. Суд оставил учителю честно купленную квартиру

Суд Каменска-Уральского защитил учителя истории Оксану Игашеву, у которой хотели отобрать половину честно купленной квартиры.

Четыре года назад Оксана вместе с мужем купила двухкомнатную квартиру. Женщина взяла в Сбербанке кредит на миллион рублей, всё это время честно выплачивала его. Чистоту сделки проверяла служба безопасности банка, выдавая кредит. Оксана спокойно вселилась, сделала хороший ремонт.

Но неожиданно женщину вызвали в прокуратуру и объявили, что ей придется расстаться с половиной этой самой квартиры. Оказывается, на жилье вдруг стала претендовать сестра бывшей собственницы. Сама экс-хозяйка уже умерла. Претендентка на половину квартиры — 54-летняя Наталья, безработная, инвалид. У женщины проблемы с алкоголем и психическое расстройство (это подтверждено документами).

Когда-то квартира принадлежала маме Натальи и ее сестре. После смерти мамы сестра убедила Наталью подписать отказ от наследства. Та подписала отказ у нотариуса. Кстати, Наталья, несмотря на все диагнозы, признана дееспособной, поэтому у нотариуса не возникло никаких вопросов и сомнений.

Позже сестра продала эту самую квартиру Оксане. А Наталье купила комнату, которую записала на себя. Возможно, зная о неблагополучии Натальи и ее злоупотреблении алкоголем, она хотела подстраховаться, чтобы та не потеряла последнее жилье. Но сестра умирает, собственником становится ее сын и вскоре дарит комнату своему знакомому, якобы в счет какого-то долга. Наталья остается без жилья, вспоминает про мамину квартиру и обращается в прокуратуру.

Прокурор направляет женщину на медицинскую экспертизу. И психиатры спустя четыре года делают вывод, что Наталья не отдавала отчета своим поступкам в тот момент, когда отказывалась от наследства. После этого заключения прокурор требует признать отказ от наследства недействительным. А вслед за этим требует признать недействительным и договор купли-продажи на квартиру и отдать половину Оксаниного жилья Наталье. Учитель, узнав, что в одну из комнат может въехать соседка с психическим расстройством, пришла в ужас.

Обратилась к юристу, начался суд. В итоге суд частично удовлетворил исковые требования прокуратуры. Отказ Натальи от принятия наследства признали незаконным. А вот признать незаконным договор купли-продажи и отдать одну часть квартиры — в этом прокуратуре отказали. Квартиру Оксаны и ее мужа, где они живут с сыном-девятиклассником, никто не тронет.

— Я, когда услышала «частично удовлетворить требования», не сразу поняла, переспросила судью: «Я остаюсь в своей квартире?» — рассказала нам Оксана Игашева. — Мне объяснили, мол, к вам никаких претензий нет! Спасибо суду, что разобрались. Наталья, кстати, тоже была вполне довольна решением. Ведь все-таки признали отказ от наследства недействительным. Судья, кстати, поинтересовался у нее, хочет ли она жить с нами. Она ответила, нет. Потом спросили у меня. Я, конечно, тоже сказала, что нет! Судья попросила пояснить почему. Я ответила: что мы вряд ли уживемся с ней в одной квартире. Мол, мы слишком разные, у нас разные представления о жизни. Мы не пьем, не курим. У нас несовершеннолетний ребенок и старший сын приезжает на выходные из Екатеринбурга, где он учится в институте. Нет, говорю, жить вместе невозможно.

Сейчас у прокуратуры есть месяц, чтобы обжаловать решение суда Каменска-Уральского. Пока в областной прокуратуре затрудняются ответить, будут ли они подавать апелляцию.

— Это совершенно законное решение суда, и мы с ним согласны. Возможно, решающее значение сыграло то, что учли интересы несовершеннолетнего — сына Оксаны. Да и то, что инвалида могли подселить в смежную комнату к чужим людям — это тоже нарушение, но уже прав Натальи, — комментирует юрист Юлия Майорова, которая в суде представляла интересы учителя. — С другой стороны, совершенно правильно то, что отказ от наследства признали незаконным. Это дает возможность прокуратуре и дальше отстаивать интересы женщины-инвалида. Каким это образом будет, взыщут компенсацию с сына, наследника умершей сестры или еще есть какие-то варианты — не знаю, это уже работа прокуроров. Но учителя, честного покупателя, трогать не надо. Перед подготовкой к процессу мы перечитали множество литературы, пытаясь воспользоваться чьим-то опытом, практикой. Но ни одного подобного дела я не нашла, аналогий нет. В этом и была сложность. Но этот «случай на миллион» для нас пока закончился победой.