Екатеринбург псевдоклассический: зачем застройщики имитируют историческую архитектуру

В районе Царского моста, на улице Чапаева, появилась «стеклянная» высотка, а ближе к дороге — новый бизнес-центр, который выглядит практически как один из здешних особняков, за исключением башни с часами — элемента, который не особенно характерен для Екатеринбурга купеческого, уж скорее для ратуш европейских городков.

Часы, кстати, как обещают владельцы здания, будут бить каждый час, а также играть гимн России, корпоративные мелодии компании, красивые и известные мелодии в честь праздников.

Но даже несмотря на башню с часами, многие горожане, которые далеко не всегда «знают в лицо» каждый местный особняк, уверены: это восстанавливается нечто старинное и всегда здесь стоявшее. Между тем стройка здесь намечена была порядка 10 лет назад — до этого здесь находились ветхие строения, гаражи и парковка.

В принципе это неудивительно — проект создавался под началом знаменитого екатеринбургского архитектора, реставратора и специалиста по адаптации памятников к современному использованию, профессора Александра Долгова. Два здания — и «стеклянная» высотка, и «дом с часами» — это вторая очередь бизнес-центра «Деловой дом на Архиерейской». Первая его очередь — это отреставрированный владельцами особняк купца Заверткина, который передали в ведение архиерея, в честь которого и была названа улица.

Почему здание обрело именно такой фасад, мы спросили автора проекта — Александра Долгова, архитектора, директора филиала ФГБУ «ЦНИИП Минстроя России» «УралНИИпроект».

— Александр Владимирович, люди думают, что красивый старый дом «отреставрировали» на улице Чапаева. Вы как к этому относитесь?

— А что, по-вашему, в этих мнениях главное — что «отреставрировали» или что «красивый»? Мне кажется, важно, чтобы в Екатеринбурге было больше красивых зданий. Это как с музыкой — вы ведь, наверное, только хорошую музыку слушаете… Хотя там и есть некоторые недочёты, возникшие в процессе воплощения — у нас отсутствует договор авторского надзора.

— Чапаева — это особая среда, рядом исторические особняки: стиль такой был обязателен? И были какие-то ещё ограничения, скажем, властей?

— По стилистике у нас была ориентация со стороны заказчика, а со стороны государства у нас был проект зон охраны, он не касался стилистики, но касался предельно допустимых параметров здания — например, высоты.

— Позади ещё современная высотка — не было мыслей и в ней повторить эту стилистику?

— Не было. Она относится к этому же зданию, но расположена уже далеко, и это было сделано специально, чтобы она лезла вперёд и не нарушала высотного строя улицы. Вы же видите, что композиция примыкающего здания и построена ступенчато, с возвышением к башне с часами — и ей она и завершается.

Отчасти такой работе хочется радоваться: такая реакция людей — признак неплохой стилизации, которая должна сохранить дух исторического района. Но, с другой стороны, это всё-таки не старинное здание: получается, аутентичная среда района в этом месте трансформируется в фэнтези.

В нашем городе достаточно примеров имитации классической архитектуры — как реализованных, так и проектируемых. Мы подобрали несколько таких объектов и попросили известных архитекторов высказаться о них — благо это или зло для Екатеринбурга.

Эдуард Кубенский, архитектор, глава издательства TATLIN

— Ничего против «псевдоисторизма» не имею — это явление так называется на профессиональном языке. Более того, его основоположник Андреа Палладио, живший более 500 лет назад и строивший в стилистике греков и римлян, общепризнанно считается самым влиятельным архитектором за всю историю архитектуры. Классическая архитектура — пожалуй, самая стабильная с точки зрения истории, это здорово и хорошо, а Александр Долгов хорошо с этим справляется, он главный специалист в городе в этом направлении. Но личное мнение — мне ничего в Екатеринбурге не нравится. Я считаю, что архитектура здесь безнадёжно устарела — она так далека сегодня от мировых тенденций, она формальна и неглубока. Но это ничего не говорит против её существования.

Полина Иванова, архитектор, Арх-группа PODELNIKI:

— Ценность архитектуры в том, что она — отражение своей эпохи: в Эйфелевой башне, пирамидах, кремлёвских стенах мы видим отражение вкусов, мыслей и идей того времени. Обычно такие объекты и становятся памятниками. Но такие эпохи сменяют эпохи «ретроградства» — к прошлому возвращение идёт не в первый раз, все истории с классицизмом, со сталинской неоклассикой — это попытка спрятаться за ширмой историчности: мы будем делать так, потому что у нас кризис идей, нет пока новых мыслей и новых технологий. Но при «историческом» подходе к застройке важно, чтобы при соответствии окружению было понятно, что это всё-таки современное здание.

Тимур Абдуллаев, главный архитектор Екатеринбурга:

— Когда у нас сейчас воспроизводят псевдоисторические здания, я не вполне согласен с этим — ведь город развивается «культурными слоями», и при имитации непонятно, а где она, актуальность нашего времени. При этом есть такое понятие, как историческая память места, и здание нужно уместно «ввести» в среду: например, на месте конструктивистского объекта такое строить нельзя. Но на Чапаева есть исторический контекст, так что здесь уместно было хотя бы говорить об этом.

Борис Демидов, архитектор:

— Александр Долгов — очень грамотный специалист в восстановлении памятников, и его всегда необходимо привлекать к работе с ними. Но то, что построено на Чапаева, к архитектуре имеет очень мало отношения. Есть объективные законы — у каждой эпохи свой стиль, и в технике тоже — если можно восстанавливать старинный паровоз, то заново его строить и запускать в производство точно неуместно. Если подобное делается в архитектуре, то здание превращается в театральную декорацию. Чтобы строить настоящие здания, а не декорации, существует два подхода — с этим столкнулась Европа, где многое было разрушено во время войны. И там либо восстанавливали здания по имеющимся проектам и чертежам, либо строили современные объекты — но в таких материалах и пропорциях, чтобы не противоречило современной застройке. Но не проектировали псевдоисторическое здание. На Западе вы не найдёте подобной архитектуры — она есть, например, только в Арабских Эмиратах, в Лас-Вегасе — где, например, в качестве курьеза есть площадь Святого Марка венецианская, и в Диснейленде. В Екатеринбурге есть пример строительства нового здания в исторической среде — это бизнес-центр на перекрёстке Чапаева — Декабристов.

— Борис Алексеевич, но этот центр многие как раз ругают.

— Дело не в том, ругают его или хвалят — если слушать все общественное мнение, можно что угодно там услышать. Если про здание с часами спросить стороннего человека, он, конечно, скажет, что это, мол, другое дело, вот историческое здание. А если спросить профессионала или просто человека, который живёт сегодняшним днём, то он поймёт — в бизнес-центре на Чапаева — Декабристов пришлось искать подход, пришлось работать со стилистикой и материалами, чтобы новое здание соответствовало тому, которое там существует — и, я думаю, это удалось.

Александр Долгов, архитектор, директор филиала ФГБУ «ЦНИИП Минстроя России» «УралНИИпроект»

— Есть объекты, стиль которых обозначают одним словом, но по качеству абсолютно разные. У каждого стиля есть определённые правила — вы же, например, различаете, играет профессиональный музыкант или кто-то просто на слух воспроизводит мотив, как он запомнил.

— Ну а какие правила «Пассаж» нарушил?

— Все.

— А можно пример?

— Я на Градсовете по «Пассажу» всё это перечислял, но для меня сейчас перечислять его недостатки — вне архитекторской этики.

— Автор проекта когда-то упоминал, что вы положительно оценивали «ритм» фасада, который соответствовал «ритму» фасада мэрии, расстоянию между его элементами.

— Это, может быть, единственное, да и то я не знаю, сохранился ли он — по крайней мере, в одном из проектов были заданы черты, которые позволяли думать, что он сохранится…

Полина Иванова, архитектор, Арх-группа PODELNIKI:

— Архитектор Сергей Чобан сказал такую вещь: качество архитектуры можно оценить, когда она руинизируется. У нас есть римские храмы, православные храмы, которые стоят руинами и прекрасны. А «Пассаж» без всего — это огромный чудовищный куб, и то он правдивее, чем то, что на него налепили — он же весь из «пенопласта», это всё не по правде, и он уже облезает на глазах изумлённой публики.

Эдуард Кубенский, архитектор:

— Мы живём в эпоху, когда можно делать всё, что хочешь — современная архитектурная наука движется не к классическим формам, не к «ордерным» решениям, а к «текучей» архитектуре, которая изменится уже завтра. На протяжении одной жизни один и тот же дом сейчас может выглядеть абсолютно по-разному. Через 10–15 лет и «Пассаж» наверняка будут переделывать; современные материалы столь же недолговечны, как и современная архитектура — керамогранит проигрывает камню, алюминий проигрывает чугуну и стали, и если классическая архитектура обязана красиво стареть, то современная вообще не рассчитана на старение. Ведь если на «Исети» и на «Высоцком» потускнеет стекло, его просто заменят. Вот такой тренд современной архитектуры.

Борис Демидов, архитектор:

— Мы предлагали провести конкурс на проектирование «Пассажа» и участвовали в нём — там было разработано много вариантов, которые были намного лучше того, что появилось. Мы, чтобы реализовать те 60 тысяч квадратных метров, которые хотел заказчик, чтобы окупить проект, предлагали вместо парковки подземное пространство максимально задействовать под торговлю — такое количество машин привлекать в центр города — это само по себе дикость, а здесь пересекаются все транспортные артерии, здесь много людей, и если зайти в «Успенский», то видно, что он всегда забит покупателями. Саму коробку старого «Пассажа» мы предлагали сохранить, переоборудовав внутри, насколько позволяет предмет охраны, накрыть одну из его плоскостей стеклянным «колпаком» и достроив этажа два — это было бы уместным за счёт прозрачности, и стеклянным переходом, возможно, соединить здание с ЦУМом. Здание в центре города нельзя делать «тёмным сундуком» — подобный подход, который требует торговля, чтобы у стен поставить прилавки, уместен лишь на окраинах, — но от здания в центре должен идти свет, должно быть видно, что происходит внутри. Но в «Пассаже» нет ни одного окна.

Тимур Абдуллаев, главный архитектор Екатеринбурга

— «Пассаж», в отличие от предыдущего примера, — это просто гротеск, карикатура, пародия. Если оперировать понятием исторической памяти места, то на месте исторического сквера неуместно воспроизводить «псевдодворец». Но рядом есть другие, положительные примеры соседства исторического и нового — напротив находится торговый центр «Европа», который достаточно органично вписался в городскую среду — при том, что это достаточно контрастный «микс», он сделан с определённым вкусом и не вызывает отторжения.

Борис Демидов, архитектор:

— Это то же самое. Мы говорили с Флегановым, он спрашивал: «Согласны, что в Екатеринбурге осталось мало старины?» Я отвечал, что согласен. А он предложил — давайте же делать новую старину… но это же дико.

Полина Иванова, архитектор, Арх-группа PODELNIKI:

— По закону Российской Федерации нельзя вести такое строительство ближе чем на 50 метров к воде. А я уверена, что эти здания находятся ближе. Кроме того, при новом строительстве всегда речь идёт об уважении к городу — а эти здания к городу относятся не очень уважительно — и из-за близости к реке, и по отношению к «косому дому» Чувильдина, расположенному рядом.

Тимур Абдуллаев, главный архитектор Екатеринбурга:

— Я бы назвал это полным отсутствием вкуса и китчем в чистом виде. Если говорить конкретно про эту территорию, то на заднем плане, за этими домами, будет стоять ультрасовременное здание, сделанное по проекту Нормана Фостера, и это пример архитектурно ценного для города объекта — и с эстетической точки зрения, и с точки зрения качества архитектуры. Представляете, какой будет дикий диссонанс, когда мы будем смотреть на набережную — и видеть на переднем плане три «пряничных домика» — а за ними такое здание. При этом передний план набережной сейчас тоже будет решаться в современном архитектурном стиле, и эти три объекта окажутся непонятными «артефактами», по непонятным причинам там появившимися.

Эдуард Кубенский, архитектор

— Я не сторонник подобных вещей. Но вы же ставите вопрос так: любите вы сыр или нет? Ну хорошо, люблю, но рокфор мне нравится больше, чем тильзитер. И мне нравится, что в Екатеринбурге есть огромное количество архитектурных концепций — кто-то работает в «классике», кто-то — в рамках современной архитектуры, кто-то в стиле постмодернизма строит «Пассаж» — и то, что получается в итоге, и Екатеринбургом, кажется, назвать уже нельзя — но это город, это единство непохожих, и мы должны приветствовать здесь любые творческие проявления.

Тимур Абдуллаев, главный архитектор Екатеринбурга

— Архитектура должна быть честна и по отношению к среде, и по отношению к людям — если мы используем слово «классический», то у того стиля, который мы называем классическим, были свойственные ему пропорции, приёмы и высоты, — и совершенно понятно, что не мог появиться в классической архитектуре 16-этажный дом с фронтоном на 16-м этаже. Это в чистом виде эклектика, которая не является примером хорошего вкуса — и я настоятельно рекомендовал застройщику отказаться от псевдоисторической «реконструкции» — это абсолютно неоправданно в контексте, когда используются в современной стилистике решённые силуэты — а получается странное сооружение, которое «завершается» как особняк девятнадцатого века.

Приведём ещё несколько примеров зданий, «имитирующих» историю:

И напоследок мы спросили у главного архитектора Екатеринбурга, а уместно ли в нашем городе «играть» с другим архитектурно значимым для него стилем — конструктивизмом: для новых зданий в городе так или иначе приходится заимствовать элементы распространённого в городе архитектурного течения.

— Он, конечно, тоже стал для города «историческим» стилем, — отметил Тимур Абдуллаев, — у нас есть примеры памятников конструктивизма, и это хорошая для города традиция. Ведь это был период, когда мы были в авангарде мировой архитектуры, и мы должны этим гордиться. В Архитектурной академии образовательный процесс построен во многом на изучении именно приёмов и принципов конструктивизма, поскольку они актуальны для современной архитектуры — ещё не прошло настолько большого отрезка времени, чтобы его можно было считать исторически закрывшимся стилем.