Строили 20 лет, потеряли за пару часов: репортаж из села, где сгорела знаменитая мастерская гончаров

4 февраля в Нижних Таволгах под Невьянском сгорела дотла гончарная мастерская супругов Светланы и Сергея Масликовых, которую они отстраивали 20 лет. Внезапно обрушившееся на семью несчастье те, кто у них бывал и просто слышал о них, восприняли как собственное. Именно эта поддержка, говорят Масликовы, сейчас не дает им опустить руки.

В 1999 году это была маленькая комнатушка, а со временем она разрослась в большой двухэтажный дом, где появился еще и музей деревянного зодчества. Отстраивать мастерскую Масликовы начали 24 марта — в день рождения Сергея, потомственного гончара. Это был его подарок.

— Спустя 20 лет подарок превратился в хлам, — говорит встречающий нас Сергей.

По опаленной лестнице, прогибающейся от нашего веса, мы поднимаемся туда, где еще три дня назад был первый этаж известной на всю Свердловскую область мастерской, и какое-то время вместе молча смотрим на пепелище. У входа в груде головешек валяется опаленная касса, повсюду — битая авторская керамика на десятки тысяч рублей. Ближе к хозяйскому дому стоит среди груды обуглившихся бревен печь для обжига керамики — здесь была одна из пяти комнат мастерской. Всего печей было две, обе не подлежат восстановлению.

— У нас был музей, — продолжает Сергей, — была деревянная ступа без единого гвоздя, которая держала воду. Пострадал от огня сундук XVIII века, братьев Смирновых, стоявший на входе в мастерскую.

За пару дней до пожара Масликовы улетели на отдых во Вьетнам. А до этого — заказали бревна, чтобы расширяться и дальше, купили системы видеонаблюдения и пожарную сигнализацию, сделали генеральную уборку.

О случившемся супругам сообщили друзья, они же купили им билеты домой. Масликовы должны были вернуться в Россию 14 февраля, а провели на отдыхе всего два дня.

— Сначала мы думали, что друзья шутят над нами, — вспоминает хозяин мастерской. — А когда поняли, что это не шутки, молились, лишь бы трапезную отстояли. Приехали пожарные из Невьянска, сбежалась вся деревня — я им за это очень благодарен. По снимкам уже было понятно, что мастерскую спасти невозможно.

Трапезную, гостевой домик и добротный хозяйский дом, стоявшие рядом с мастерской, в итоге спасли. Правда, некоторые их части немного опалило. Например, в хозяйском доме придется менять окна — их уже заказали.

Причина пожара, по словам Масликовых, по-прежнему неизвестна. Возможно, что-то случилось с новым котлом на первом этаже, от которого нагревался водяной теплый пол на втором, но его производителей Сергей не обвиняет. Они предупреждали, что потянуть такую большую мастерскую котлу будет сложно. Версию о поджоге, говорит Сергей, он исключает: врагов у них нет.

— Производители сделали хороший котел, сразу сказали, что он может не вытянуть такую большую мастерскую. Сначала мы много спорили, как его правильно настроить. Но потом вроде настроили. Почему-то огонь пошел со второго этажа, но там у нас не было абсолютно ничего, кроме светящегося Деда Мороза и гирлянд на фасаде. Но от них не должно было полыхнуть.

На пепелище поднимается Светлана Масликова. Она грустно улыбается, обнимает нас, как давних друзей, и обещает, что все будет хорошо.

— Сначала фото и видео нам не скидывали, говорили, что видеть это не нужно, — рассказывает она. — От отеля до самолета четыре часа я ехала в полубессознательном состоянии, казалось, что открою глаза и ничего этого не будет. Потом начали думать, какой кредит мы возьмем и как сможем его отдавать. Нам ведь никто никогда не помогал, мы все делали сами, потому что если начинали что-то, знали, сколько денег у нас уйдет.

— У нас все строилось поэтапно, потихоньку. Надо что-то серьезное сделать — возьмем ссуду, хоп, отстроим, — продолжает Сергей. — Какие накопления? Мы не бедствовали, но и много денег на этом производстве не заработаешь. Да, у меня есть пилорама и определенная техника, потому что нанимать рабочих, чтобы строиться, — это дорого. Я консерватор: стараюсь что-то купить и держать при себе.

Помочь Масликовым велел губернатор Свердловской области Евгений Куйвашев. Переговоры с властями уже идут, строить мастерскую супругов попросили по специальному проекту, а в день нашей встречи их пригласили в администрацию Невьянска.

Масликовы говорят, что они работают не для того, чтобы заработать много денег, а чтобы научить других гончарному мастерству и вернуть детей из виртуального мира в реальный.

— Эта мастерская — наша жизнь, понимаете? — говорит Светлана. — Сейчас у нас сын Александр, например, ведет экскурсии. Люди приезжают в нашу семью. 30 лет назад, когда я еще не была знакома с Сергеем, я не знала, что люблю глину. А теперь кайфом, когда ты рождаешь изделие, просто хочется делиться с людьми. Я особенно жду момента, когда люди начинают лепить и проявлять эмоции, когда раздается смех. Они чувствуют то же, что мы, работая с глиной, и терять это все…

Супруги признаются: держаться их заставляют теплые слова и поддержка людей. Им звонят и пишут не только со всей Свердловской области и России, но и со всего мира — к ним ездили и иностранцы.

— Может, мы большинство людей и не знаем, а они нас знают, и эта горячая поддержка народа — это очень-очень приятно, — признается Сергей.

Бывший замминистра по туризму Сергей Брыляков, который сейчас организует экскурсии, считает, что случившееся — потеря не только Масликовых, но и всего экскурсионного сообщества и Невьянского округа.

— Исчезает точка притяжения в округ, и туда меньше туристов будут ездить, — рассуждает он. — Ну и у нас на экскурсионном рынке Свердловской области все взаимосвязано: если одно звено выпадает, все разваливается. В Нижние Таволги же ездят после Невьянской башни. Мастерская была очень популярным и востребованным объектом. Наверное, одним из самых востребованных такого формата. У нас ведь не так много мастерских, где владельцы сознательно ориентировали свою деятельность на туристов. Они же начинали как ремесленники и просто продавали свою продукцию, а когда увидели, что и на экскурсиях можно зарабатывать, переформатировали свою деятельность. И сделали это антуражно, профессионально. То, что они предлагали, было уникально и отражало специфику этой территории: потомственный гончар продолжает традиционное для Невьянского района ремесло!

Именно из-за этого антуража мастерскую предпочитали другим, говорит Брыляков. Неподалеку, в Верхних Таволгах, есть похожее гончарное производство, но туда, по его словам, ездят гораздо реже.

— Да, там, в Верхних Таволгах, есть еще одно производство, но у нас с Сергеем и Светланой эмоциональный контакт, лично для меня это большая потеря, — говорит экскурсовод и историк из Екатеринбурга Татьяна Мосунова. — Надеемся, что они как можно скорее смогут восстановить свое производство. Это был очень качественный продукт, который был сделан частными предпринимателями, но сохранил семейную душевность. Люди в таких поездках хотят почувствовать себя как у бабушки, чтобы было комфортно, и у Масликовых это было. Еще они раньше, чем кто-либо, поняли главную фишку современного туризма: люди должны не только что-то делать, но и вкусно кушать. Поэтому у Масликовых все начиналось с застолья с гончаром, а потом люди сами пытались стать гончарами. Это было интересно и детям, и взрослым.

Экскурсовод с многолетним стажем из Екатеринбурга Надежда Соколова знает Масликовых все время, что существует мастерская, и говорит, что каждый день к ним ездили минимум три-четыре группы детей.

— Экскурсии у них были расписаны на несколько месяцев вперед, — рассказывает Надежда Николевна. — Беда это, конечно, огромная, и мы все в шоке, если честно. Масликовы — это инициативные, энергичные, мягкие и очень теплые люди. Надеемся, что все будет восстановлено в ближайшее время, но самое главное — это, конечно, печи, которые потеряны. Это основа в работе гончара. Надеемся, к Масленице у них все начнет налаживаться.

Сами Сергей и Светлана обещают: традиционная масленичная программа не отменяется. К тому моменту, когда начнутся гулянья, на месте пожара уже будет ровная площадка, говорит Сергей. Заново отстроить мастерскую они планируют к маю, а открыть — в сентябре. Построят похожий «пряничный домик», как они называли старую мастерскую, только менее огнеопасный: с металлическим каркасом.

— Единственное, что раньше я утром просыпался и видел, как огоньки на фасаде отражаются в окнах соседского дома напротив, думал, что все хорошо, и засыпал дальше. А сегодня выглядываю — а там ничего.